Оборотни. Мир Сумерек
Шрифт:
Пантера рассмеялась. Это был смех триумфатора, уловившего звук победных фанфар. В следующий миг она легко встала с кресла, мягкой кошачьей походкой подошла к князю и, присев к нему на колени, одарила Льва поцелуем. Он обнял её в ответ, но Пантера отстранилась.
– Нет, нет, милый дядюшка! – игриво сказала она. – Подождём коронации.
– Ты говоришь мне «Да»?
– А что же ещё?! – Пантера вновь наполнила бокалы вином.
– Да, князь, я только вспомнила: по дороге к пещерам у Мерцающего моря я встретила одного презабавного человечка. Он плыл куда-то на мелкой лодчонке. Мой Кэа его изрядно напугал.
– Кто это был?! Куда он плыл?! Пантера, почему ты делаешь такие глупости!! – буря всё-таки разразилась. – Вдруг это вражеский шпион, а ты позволила ему уйти.
– У Кэа есть запись. – Осторожно
– Хорошо. Пусть принесут птицу. – решил князь.
По его приказу в комнате появился невесомый и неслышный призрак-слуга и водрузил бронзовую статуэтку на стол.
– Вот, смотри, – Пантера провела рукой по глазам птицы. Из них заструился свет, он излился в центр комнаты, принял очертания объёмного шара и в нём возник недавний эпизод на Мерцающем море. Опять Пантера в сопровождении воинов спешила на битву и Кэа кружил над головой подозрительного белобрысого парня. Когда тот плюхнулся в воду, Пантера, как и в прошлый раз, не могла сдержать смешок. Запись закончилась. Девушка вновь провела ладонью по глазам птицы, и светящийся шар исчез.
Лев о чём-то глубоко задумался.
– Что ты намерен делать? – вмешалась в ход его мыслей Пантера. – Отпустим парня гулять? Ведь ты сам мне рассказывал, как среди людей была раскинута шпионская сеть оборотней, с которой ловко управлялась моя бабка – твоя мать? Вдруг этот тип и есть свой, засланный?
– Нет, вряд ли, – сказал Лев, – шпионская сеть давно развалилась. Многие погибли, часть лишилась своих способностей. Мы потеряли связь с теми, что остались (а таких, я уверен, единицы). Так что твой таинственный блондин подлежит уничтожению. Он человеческий выродок – это видно по его тупой физиономии. Его нельзя упускать из виду, – добавил он. – Прикажи лучшим из лучших… – замер на миг, размышляя, – Барсу и Пуме идти по следу. Можешь подключить Орла. Старик ещё лет 300 будет резвей всех молодых, да и сама будь в курсе. Я должен знать всё. Не откладывай с приказом, – сказал Лев и ободряюще улыбнулся Пантере.
Она поняла: гроза миновала, со шпионом будет покончено, а впереди её ждёт триумф!
Тонкая зыбь покрыла волны морские. Посветлел горизонт, нежные облака, розовопузые барашки с золотым руном, расползались по небесному пастбищу. Рэн замер в своей лодчонке, встречая дневную звезду, что огненным шаром восходила из глуби морской, и волны отливали золотом и глубокой зеленью.
Он уже третий день в пути. Пока есть ещё провизия и пресная вода, а в душу потихоньку заползает едкий страх: куда идти? Где искать? Уходя из пещер у Мерцающего моря, Рэн унёс частичку собственного детства. Та песенка, которую он любил напевать в юном и безусом возрасте, осталась единственной путеводной ниточкой.
В старом, диком королевстве
Где всегда гуляет ветер,
Терпко, терпко, чуть медвяно
Расцветает чудный цвет
Он тернистый, словно роза,
Он лиловый, словно вечер,
И похож на звёзды неба
И сияние планет.
«Словно роза?» – впервые удивился Рэн, машинально повторяя знакомые строки. «Да ведь о розах-то и идёт речь! О них, родимых!».
По древним легендам, что ходили в его народе, в незапамятные времена жил на их земле князь (хотя, и не князь он был вовсе, а живое воплощение Слова Божьего). Именно поэтому он был наделён великой мудростью, силой, красотой и бесподобным голосом, благодаря которому и дали ему имя – Певец. Розы – великий дар Его живущим. То был ничем не примечательный, на первый взгляд, куст лиловых цветов, которые при свете приблудной Луны менялись, становясь: белой розой, чёрной и алой. Цветы обладали чудесным свойством открывать проходы меж мирами, что лежат бок о бок, как щенки в корзинке.
Вот и отправили его, Рэна, восставшие против оборотней остатки некогда большого людского селения около Серого леса. Им пришлось спасаться от карательных отрядов оборотней в пещерах. Тогда одна мудрая женщина из деревни возложила миссию поиска роз на юного воина. Позабыв о хлебопашестве, люди учили своих детей держать в руках оружие. Всё безуспешно. Оборотни каждый раз истребляли
Рэн не спеша развязал походный мешок, решив подкрепиться. Ещё вдоволь было и вяленого мяса, и сыра, и вина в объёмной фляжке. Повстанцы собирали его с любовью и тщанием. Даже обнаружился вышитый мешочек с курительной травой (хотя Рэн не курил). Он улыбнулся, коснувшись рукоделия. Конечно же, это Найя постаралась. Вот чудачка! Как следует перекусив, странник хлебнул вина и вместе с пьянящей влагой в него влилась полная уверенность в счастливом разрешении его поисков. Он обязательно найдёт розы! Естественно, а кто ещё способен на такой подвиг?! Почитай весь мир перевернуть придётся, прежде чем отыщется заветный куст, но, несомненно, он сделает это! Рэн даже чуточку повеселел. А сейчас надо решить, куда всё-таки плыть. Посланец людей вглядывался в далёкую береговую линию, над волнами кричали чайки. Парус над головой хлопнул на ветру.
– Эх, была не была! Куда приведет путь-дороженька – так тому и быть. – Решил парень. Не особенно утруждая себя изучением карт, он справедливо рассудил, что при первой же возможности причалит к берегу, как только замаячит человеческое жильё. Главное сейчас уйти подальше от скал оборотней. Вот уж с кем совсем не хотелось бы встречаться!
Дневная звезда вошла в силу, ослепив одинокого странника бликами на волнах. Рэн прищурился от яркого света, улыбаясь во весь рот.
– Вот денёк разгулялся! – подумал он.
Солнечный луч, словно боясь пораниться, осторожно скользил по обнажённому клинку, что лежал на дне лодки. Рэн поднял своё оружие. Массивная, но удобная рукоять, прекрасно сбалансированный меч с огромным односторонним клинком, так и просился в руки настоящего воина.
– Хм, конечно, это не обоюдоострое творение Ночных великанов, но очень даже ничего! – с полным удовлетворением подумал Рэн. Действительно, меч, выкованный в обычной деревенской кузне, почти ничем не уступал своим собратьям, вышедшим из-под рук иноземных оружейников. Рэну не терпелось испытать его в бою. Некое тайное, безымянное чувство подсказывало ему, что долго ждать не придётся, отчего приятная жуть мурашками пробегала по телу. Парень опустил меч в ножны и вновь убрал его на дно лодки. Там ему и место, пока не покажется берег. Тут юный воин заметил, что переменившийся ветер сносит его лодку в море. Тогда он убрал парус и приналёг на вёсла.
Небо, совсем недавно залитое солнечным золотом, подёрнулось дождевой хмарью. Многослойные, грязно-серые тучи громоздились, как замковые стены, готовые захлопнуть последнюю щёлочку, пропускавшую свет. Словно крышка в глубоком колодце небо давило своей монолитностью. Рэн не выпускал из рук вёсел. Сейчас хлынет ливень! В Мире Сумерек эта напасть была делом обычным. Но путник не мог избавиться от чувства, будто надвигающаяся непогода вовсе не случайна. Что-то таилось в этих предгрозовых облаках. И всё-таки, когда в сгустившемся мраке кто-то тяжёлый и жестокий рухнул ему на спину, Рэн порядком испугался. Большая рыжая пума рвала когтями, рыча как тысячи жутких кошек. Юноша попытался вырваться и ударить врага веслом. Однако удар пришёлся вскользь. Зверюга ловко увернулась и вновь бросилась в атаку. Человек и зверь сцепились в живой клубок. Лодка угрожающе раскачивалась. Пума тянулась к горлу врага. Рэн уже чувствовал, как её зубы впиваются в его плоть. Извиваясь из последних сил, он пытался достать свой кинжал, который, в отличие от меча, оставил при себе – рукоять торчала из-за пояса. Только руку протяни! Но именно это и мешала ему сделать хищная тварь. Пума повалила врага на дно лодки, сжав, как дохлого мышонка крепкими лапищами. «Ух, как мужик дерётся!» – отметил про себя Рэн и ударил пуму локтем в челюсть, ноги впились в мягкий живот. На миг хищница ослабила хватку, чего оказалось вполне достаточно для её жертвы. Рэн резко вскочил на ноги и вынул из-за пояса кинжал. Теперь он ждал врага. Пума обрушилась на него всем телом. Юноша покачнулся и свалился за борт. Зверюга последовала за ним. Нет, он не искал спасения в воде. Так сказалась собственная неуклюжесть. Виданное ли дело: ноги подвели! Рэн и пума и в морской воде продолжали ожесточённое сражение.