Оборотни. Мир Сумерек
Шрифт:
Киса, удостоверившись, что её никто не преследует, желая привлечь к порядку, осторожно вернулась к своему прежнему убежищу под разлапистым кустом поблизости от палатки.
– Тш-ш-ш! Тихо! – оказалось, что Рэн уже занял её место наблюдателя. Он схватил маленького оборотня за руку и втянул под сень густой листвы.
Киса дёрнулась, желая дать затрещину мальчишке, однако нахал сумел переключить её внимание на иной предмет.
– Во! Гляди! – горячо зашептал он ей на ухо.
Киса замерла, чуть приоткрыв ротик от потрясения. Лунные… Они действительно были ИНЫМИ в буквальном смысле слова. Киса, не
– Бр-р-р! – Киса потрясла головой.
– А ещё говорят – они обалденно красивы… – задумчиво выдала она.
Лунные вошли в палатку княгини.
– Ну, сейчас не поймёшь. Надо будет днём к ним присмотреться, – мудро рассудил Рэн и уже собрался выползти из укрытия, как его поймала за руку Киса.
– Постой! – она видела, как от трёх сияющих фигур отделилась одна маленькая, – ребёнок?
Скромное облачко тихо дрейфовало к огромному костру, у которого несла вахту стража.
– Теперь пошли, – оборотень быстро выскользнул из-под куста.
Рэн бесшумно последовал за ней. Когда надо, и он мог становиться тенью. Киса поравнялась с «облачком» на границе света и тьмы. На земле играли отблески костра, чёрными силуэтами вырисовывались фигуры стражей.
– Куда ты?! – окликнула Киса, сама удивляясь собственной робости.
Лунный обернулся. Красивый мальчик, удовлетворённо отметила Киса. Значит, всё, что о них говорят – правда.
– Мой отец… – начал Лунный.
– Знаю, – бесцеремонно перебила Киса. – Сейчас разговаривает с моей бабкой.
Рядом засмеялся Рэн. Лунный смутился, не понимая, что так рассмешило незнакомого мальчишку.
– Заткнись уж, – одёрнула его Киса. – Смотри, как ты его напугал! – и к незнакомцу:
– У меня имени нет пока. Зови меня Киса. А этот развесёлый болван – Рэн, сын человека из деревни за лесом.
– Я – как и ты, без имени.
– У вас тоже есть обряд Посвящения? – удивилась Киса.
Прекрасное «облачко» кивнуло.
– Для чужих – мы просто Лунные. Воины проходят особый ритуал Обезличивания. Я тоже буду воином как мой отец, король Лунных – последние слова были произнесены не без гордости. Мальчик не упомянул, что и у них есть свои личные имена, вот только доверить их можно самому узкому кругу.
– Тогда мы будем звать тебя Лунным, – заключила Киса и взяла его за руку.
Она на удивление показалась ей тёплой, как будто принадлежность к древнему народу диктовала для нового приятеля иные законы физиологии.
Благодаря пустой и задорной болтовне Рэна, и спокойной уверенности Кисы Лунный наконец-то оттаял, улыбнулся и позволил себя увлечь к костру, у которого совсем недавно маленький оборотень и мальчишка из деревни соревновались в стрельбе из лука. Они сидели у огня, перешучиваясь, бросали ветки в пламя. Киса заметила, что в присутствии сияющего, как свеча, мальчишки совсем не хочется выделывать
– А ты знаешь какие-нибудь легенды своего народа? – спросила Киса у Лунного.
– Конечно.
– Я, я знаю! – дурашливо вылез вперёд Рэн, и, не дожидаясь, пока его прервут, выдал следующее:
В старом, диком королевстве
Где всегда гуляет ветер,
Терпко, терпко, чуть медвяно
Расцветает чудный цвет
Он тернистый, словно роза,
Он лиловый, словно вечер,
И похож на звёзды неба
И сияние планет.
Киса недовольно нахмурилась.
– Это что за восхитительная чушь?
– И вовсе нет, – запротестовал Рэн.
– У нас пели что-то похожее, – сказал Лунный, наблюдая, как огонь пожирает тонкую веточку, зажатую в его руке.
– Храмовые Старейшины говорят, что с этой песенкой связано древнее сказание. Но суть его известна лишь Посвящённым. Да и то мой дед рассказывал: многие тайны, и Лунные, и наши, сокрыты от людей в глубинах прапамяти и способны открыться лишь в один день тысячелетия, под особой Луной и звёздами. Правда, я почти ничего не понял из его слов. Может, когда стану воином, раскрою все тайны мира.
– Слышали бы вы наших деревенских сказителей! Вот что любо-дорого. Старые все, бородатые, сядут на скамеечку, а как возьмут в руки лиры – заслушаешься! И голоса чистые звонкие, как у мальчишек, или низкие такие, будто над землёю шмель гудит – бархатистый, пушистый. Ух, красота! – Рэн от избытка чувств закинул руки за голову и опрокинулся на землю.
– В деревне, – Киса прислушалась. Где-то тихо звенела ночная птица. В травах стоял немолчный стрекот цикад.
– В замке музыка получше будет, – уверенным тоном заявила она. – У нас есть одна придворная певица. Вы видели когда-нибудь поющих призраков? Она такие звуки выводит! Древние баллады словно реки медовые льются. Моя бабка всегда её вызывает, когда в замке дорогие гости.
– Лу, а ты что скажешь? – Киса посчитала возможным сократить «имя» нового знакомого.
– Я рассказывать не буду. Лучше спою, – и Лунный, окинув взглядом друзей, будто призывая их сплотиться для приобщения к таинству, запел.
Рэн и Киса забыли дышать. У их приятеля оказался красивый голос, который завораживал, втягивал в водоворот звуков и образов. Огромная ночная бабочка села ему на плечо, притворившись сухим цветком. Сама Луна замерла в зените, внимая юному отпрыску своего народа.
Красоту минуты нарушило появление чьей-то тени у костра.
– Эй, ребятня! А ну, прекратите шум. Это всё-таки военный лагерь, а не светская вечеринка.
– Лев! – подскочила Киса. – Дай нам немножко развлечься! Иди, иди по своим делам и сделай вид, что нас не видишь.
– Зато слышу. – отпарировал он. – Ладно. Притихните, как мыши и ждите моего возвращения. Меня вызывает княгиня.
С этими словами Лев ушёл, оставив детей в неловком молчании.
– Я не потерплю, если кто-либо нарушит однажды достигнутое соглашение. – Княгиня голосом подчеркнула важность произнесённых слов.