Обожженная
Шрифт:
Боковым зрением Старк заметил, что жар, который он чувствовал в руках, был ничем иным, как теплом его собственной крови, хлещущей из обеих рук. Другой был прав. Ему не выиграть.
Он должен был сражаться — и прямо сейчас. Если он будет топтаться на месте, продолжая обороняться, то проиграет.
Повинуясь инстинкту, Старк рванулся вперед, готовый во что бы то ни стало прорвать оборону Другого, но его красноглазый двойник с легкостью блокировал каждое его движение. А затем, стремительный, как кобра, он
— Ты не можешь меня победить. Я знаю все твои выпады. У меня есть все, чего ты лишен. Эта добрая телочка превратила тебя в слабака. Вот почему ты даже не сумел ее защитить! Любовь к ней делает тебя слизняком.
— Нет! Любовь к ней — это самое прекрасное в моей жизни.
— Ну да, конечно. И само последнее, потому что сейчас ты...
И тут Старк рывком вернулся в свое тело. Открыв глаза, он увидел склонившегося над ним Шораса. В одной руке у Хранителя был зажат дирк, другую он держал на лбу Старка.
— Нет! Я должен вернуться! — застонал Старк. Его тело горело, будто на костре. Боль в боках была просто невыносимой — Старк чувствовал, как она лихорадочно разносит адреналин по всему его телу. В первый миг нерассуждающий инстинкт подсказал ему одно-единственное решение — бежать. Убраться отсюда! Сражаться!
— Нет, парень. Помни, что ты не должен шевелиться, — напомнил Шорас.
Старк тяжело задышал, заставляя себя оставаться неподвижным — оставаться в этом мире.
— Верни меня обратно, — прохрипел он. — Я должен вернуться.
— Старк, выслушай меня, — внезапно он увидел над собой лицо Афродиты. — Все дело в Хите. Он — ключ ко всему. Тебе придется иметь дело с ним, прежде чем ты сможешь добраться до Зои. Скажи ему, что ему придется уйти. Он должен оставить Зои в Потустороннем мире, иначе она никогда не вернется обратно.
— Что? Афродита?
Вместо ответа она крепко схватила его за руку и еще ниже склонила над ним лицо. Увидев ее налитые кровью глаза, Старк сразу понял, что у Афродиты снова было видение.
— Верь мне. Найди Хита. Заставь его уйти. Иначе Зои никогда к нам не вернется, и уже никто не спасет мир от Неферет и Калоны!
— Если он хочет вернуться, ему нужно уходить, — сказал Шорас.
— Отправь его обратно, — велела Ских. Свет начал меркнуть перед глазами Старка, но он усилием воли удержался на грани между мирами и прохрипел:
— Постой! Скажи мне! Как... Как мне победить самого себя?
— Да ты что, парень? Это же совсем просто. Воин в тебе должен умереть, чтобы уступить место Шаману.
Старк не понял, был ли это ответ Шораса, или слова просто всплыли из его памяти, однако у него уже не было времени на размышления.
Шорас крепко схватил его за голову и молниеносно полоснул дирком по векам. Последовала ослепительная вспышка жгучей боли — и вот
Казалось, линия последнего пореза каким-то чудом помогла ему проникнуть в геометрию ударов, зарождавшуюся в сердце и разуме Другого. Старк никогда не знал этого раньше, а раз так, то, возможно, его двойник тоже не мог этого знать. Во всяком случае, у Старка появился шанс, а пусть и совсем небольшой.
— Я могу играть так целый день. А ты нет. До чего же просто оказалось вздуть самого себя! — расхохотался красноглазый Старк.
Пока он смеялся, Старк-Воин Зои сделал выпад, следуя за линией ударов, подсказанной болью и страстной необходимостью, и рассек мечом край предплечья своего двойника.
— Черт возьми! Да ты все-таки пустил мне кровь. Не думал, что у тебя хватит на это духу!
— В этом и заключается твоя главная проблема, — ответил Старк. — Ты слишком самоуверенный. — Он заметил, как тень пробежала по лицу его Двойника, и тихий шепот понимания впервые прозвучал у него в мозгу. Эта мысль была столь же проста и непреложна, как его поднятый для обороны меч или следы порезов на теле. — Нет, это не ты самоуверенный. Это я. На самом деле, это я — заносчивый придурок.
Его двойник задрожал. Старк понял, что не ошибся и добавил:
— И эгоистичный. И тщеславный. Из-за этого я убил своего наставника. Я был слишком эгоистичен, чтобы позволить кому-то победить меня!
— Нет! — закричал красноглазый Старк. — Это не ты — это я!
В смятении он открылся, и Старк стремительным выпадом полоснул его с другой стороны.
— Это неправда, и ты это знаешь. Ты — все плохое во мне, и все-таки, ты — это я. Воин никогда не смог бы признать того, что начинает понимать родившийся во мне Шаман. — Говоря все это, Старк безостановочно наступал, делая выпады в сторону своего двойника. — Мы с тобой заносчивые. Эгоистичные. Себялюбивые. Иногда злые и подлые. За последние дни мне не раз напоминали об этом. У нас отвратительный характер, а когда мы злимся, то ведем себя, как скоты.
Казалось, его слова пробудили что-то в Другом, и он отреагировал с невероятной прытью.
Вновь завладев инициативой, он с каким-то страшным озлоблением и невероятным мастерством стал наступать на Старка.
«Богиня, нет! Только не это!»
Неужели он испортил все своими глупыми словами? Беспомощно пятясь под несокрушимым натиском, Старк вдруг понял, что до сих пор действовал слишком рационально, слишком предсказуемо. Единственная возможность победить самого себя заключалась в том, чтобы сделать нечто такое, чего сам от себя не ждешь!