Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава
Шрифт:
— Подай мне платье! Больше не считаю возможным мучить тебя своим обществом!
— Конечно, дорогая, — хрипло произнес Гардиан и поднялся.
Удивительное дело! Неужели в нем проснулся джентльмен? Спал с первой секунды нашего знакомства и, наконец-то выспался?
Как-то мне говорили, что я слишком хорошо думаю о людях. А еще говорили, что мне не помешает губозакатывательная машинка. В лучших традициях «гада обыкновенного», Гардиан вынес из-за ширмы платье и галантно опустил его… прямо в воду. Ткань быстро намокла и тяжело опустилась на дно.
— Какой
Совесть! Ау…
— Что… Что ты делаешь?! Совсем ненормальный?!
— Я не могу тебе доверять, — спокойно произнес Гардиан, глядя мне в глаза. Ох, ну спасибо, что не облапали взглядом все, что выше и ниже полотенца! — Мне будет гораздо спокойнее знать, что ты никуда не денешься.
— Клятвы тебе мало?
— Мало.
Открыла рот, чтобы поупражняться в тролльем, но промелькнула коварная мыслишка.
— Хорошо, — улыбнулась елейно и, придерживая полотенце, вторую руку протянула жениху.
— Хорошо? — переспросил он.
Чует подвох? Это правильно. Потому что он есть. Огромный такой подвох, размером со слона!
— Конечно. Ты большой, сильный и властный. Мне придется тебе подчиняться. Я поняла. Хорошо. Будет по-твоему.
Покорно улыбнулась, похлопала ресничками и поиграла пальчиками, требуя помощи. После моего тактичного покашливания Гардиан отмер и взял-таки меня за руку, но так, будто держал змею, а не прекрасную леди. Не жалея сил, потянула гада на себя и мы со всего размаха плюхнулись в воду, учинив знатный бедлам. Вообще-то, я планировала окунуть в воду только женишка, но он так плотно в меня вцепился, что я в итоге оказалась под ним.
— Ты сумасшедшая? — прорычал он, откидывая с лица сырые волосы.
— Не надо повторять мои слова! — прорычала, пытаясь спихнуть с себя тяжелую ношу и попутно отплевываясь от воды. Полотенце, на секундочку, коварно сползло и блюстителем моей нравственности оставался жалкий слой пены, да навалившийся сверху мужлан, по ошибке ставший моим женихом. — Слезь с меня!
— Уверена, что хочешь этого? — усмехнулся Гардиан, приподнявшись на руках.
— Да что ты себе… А ну ляг обратно! — взвизгнула, когда моего тела коснулся холодный воздух.
Вставать — очень плохая идея. Я голая! А полотенце шлепнулось на пол и достать его, не сверкая ягодицами на потеху публике не выйдет.
— Мне кажется, что все это дурной сон! Что плохого я сделал в жизни, чтобы встретить тебя?
— Вспомни, быть может, когда летал на метле, не пропустил какую-нибудь бабушку? Дай мне полотенце!
— Оно сырое.
— Неважно, хоть что-нибудь, кроме себя!
Гардиан коварно улыбнулся. Его взгляд — тяжелый, наполненный предвкушением чего-то увлекательного, завораживал. Он провел пальцами по моему лицу, убрал со щеки сырую прядку волос, коснулся губ. С ужасом понимала, что прикосновения жениха не вызывают отторжения. Хуже всего, мне хочется потянуться навстречу, прижаться щекой к горячей ладони, почувствовать ее не только на губах, но и… Гхм.
— Ты красивая, —
— Что ты делаешь?! — прошипела, когда его дыхание обожгло мои губы. Сердце грохотало в ушах, кожа покрылась мурашками, и вовсе не от холода, я сама себе не принадлежала, понимая, что еще чуть-чуть и забуду о нашей вражде ради сиюминутного удовлетворения! Привлекательность Гардиана неоспорима и, увы, не перечеркивается его невыносимым характером. С закрытым ртом он даже ничего…
Толчок и вода ехидно зажурчала.
— Достаю пробку, — коварно прошептали, касаясь губами моих губ, а потом резко отстраняясь. — Она без надобности. А ты что подумала?
Он улыбался такой ядовитой улыбкой, что я поперхнулась! Со злости ударила ладонями в его грудь и заявила:
— Да кто так делает?!
— Я так делаю, — меланхолично заметил Гардиан, изящно поднимаясь одним рывком. Я тут же прикрылась руками, но в этом не было надобности. На меня даже не взглянули, зато швырнули сырым полотенцем. — К тому же, вид ничего, — добавил он, принимаясь за вязки на штанах.
Мыльница врезалась в стену. Увы. Мочалка, пемза, зеркальце и щетка тоже не достигли цели. Ну, ничего! Натренируюсь! Обязательно натренируюсь!
— Думаешь, отсутствие одежды помешает мне уйти от тебя? — взревела, прижимая к себе сырое полотенце. По телу текла вода, но в порыве ярости мне было все равно.
Я понимала одно: нужно уйти! И вовсе не для того, чтобы нарушить клятву, хотя к валькириям ее, можно и нарушить! Мне нужно уйти, чтобы остыть, потому что в присутствии этого непарнокопытного я не могу нормально думать! Я веду себя неадекватно и вообще за себя не отвечаю!
«А у него всю жизнь так», — хмыкнула Шаамни. — «Такой большой, взрослый и страшный, а все время ходит по грани оборота. Довести его до необратимого безумия — раз плюнуть и растереть. Но теперь, конечно, не получится».
— Да я уже сама в состоянии безумия, даже растирать не надо! — шикнула, пытаясь поудобнее подоткнуть полотенце, чтобы прикрыть и то, что сверху, и то, что снизу.
Гардиан усмехнулся и, очертив взглядом изгибы моего тела, произнес:
— Выход — там. Мой дом в твоем полном распоряжении, любовь моя.
— Да ты… да я… да… — я пыхтела злобным драконом и разве что не пускала из ноздрей дым. — Деградант!
Он вздохнул и как будто бы подавил желание закатить глаза.
— Скучно.
— Вот, значит как? Хорошо, — издевательски улыбнулась и, подняв подбородок не хуже своей матери, гордо перешагнула бортик ванны, закрепив сырое полотенце как очень развратное платье. — Смотри!
Не оборачиваясь, я покинула уборную и распахнула двери, ведущие в коридор. Картинно занесла ногу над порогом, ожидая, что меня вот-вот остановят. Честно, я уже была согласна на халат! Обычный домашний халат! Это же унизительно ходить в полотенце! К тому же, оно совсем сырое и мне холодно!
— Что-то ты не торопишься, — из-за спины донеслось скучающее замечание. — Подтолкнуть?