Образцовый брак
Шрифт:
Придя в себя настолько, что смог сесть на постели, Мал тут же решил проверить свои друидические навыки. Попытался исцелить сам себя — безрезультатно. Обвел горящим Скверной расфокусированным взглядом комнату и потребовал сообщить, есть ли тут растения. Нахмурился, узнав, что есть, и не одно. Иллидан подтащил пальму в кадке поближе, и Мал несколько минут что-то пробовал с ней сделать. Не вышло.
Даже те охотники на демонов, кто целенаправленно добивался разрешения на инициацию, усердно тренировался и, вроде бы, знал на что идет, не раз устраивали самые натуральные истерики после пробуждения. Изменившиеся
— Трансформация и Лунный Огонь даже мне все еще доступны, — сообщил Иллидан, надеясь поддержать его.
Но брат лишь свернулся на постели в клубок, обхватил руками колени и молча погрузился черно-фиолетовую тьму безысходной тоски.
Всю жизнь он посвятил защите природы Азерота и сохранению баланса в ней, ради него отказался от изучения арканной магии, хотя имел к ней способности. Ради все того же саргерасова баланса смирил свою ревность и оставил жену на долгие годы одну. Основал орден, выучил сотни молодых друидов, многие века был им всем примером для подражания — и вот теперь он больше не может быть друидом.
Даже когда молодому Иллидану отказали во вступлении в Лунную Стражу, это не было так бесповоротно и шокирующе. В конце концов, у него никто не отобрал магию, да и не так уж много усилий он вложил в попытку стать одним из боевых магов. Но зато ему тогда никто не преподнес на блюдечке другой вариант. Силу, ждущую, пока он овладеет ею. И наставника, обучившего уже не один десяток охотников на демонов!
Проснувшись в очередной раз, Мал собрал больше сил для возмущений и стенаний. Выросшие от занятия друидизмом рога должны были сделать его более устойчивым к шоку от изменения тела, но, нащупав острые костяные шипы на своих плечах, тот устроил самый настоящий скандал. Мол, об этом его не предупреждали, он не втягивал Скверну дополнительно, значит, кроме огней в глазницах и татуировок, должен был остаться прежним. Разумеется, Иллидан остался крайним — подло обманул доверившегося брата, и теперь у Мала точно не осталось никаких шансов помириться с Тирандой.
Очнулась поглощенная и дважды побежденная суккуба и принялась добавлять масла в огонь. Судя по репликам брата, она нашла больше слов, чтобы объяснить Малу, насколько тот был неправ в отношении жены, обделяя ее вниманием все эти годы. И все равно главной проблемой тот считал изменившуюся внешность и поглощенную Скверну, а не собственное поведение.
«Развод — это не конец света. Поначалу будет тяжело, но потом каждый из вас сможет быть счастлив», — хотел сказать Иллидан, но благоразумно держал язык за зубами.
Невозможность примирения с женой волновала Мала больше, чем потеря друидических умений. Означало ли это, что он все-таки небезнадежен?
Сами разберутся, напомнил себе Иллидан. Полезет в это дело — и вне зависимости от исхода назовут виноватым его. А ему важнее помириться с Каэлем.
— Все бесполезно. Тиранда не может представить народу мужа-демона, — вздыхал Мал, и тут же начинал орать на невидимую собеседницу, требуя заткнуться.
— А я говорил, что лучше было сожрать эредара, — проворчал Иллидан. — Он бы в твою личную жизнь не лез.
—
— Ладно. Предупреди меня, если Моэг станет совсем невыносимой. Или если тебе вдруг захочется замуж за Архимонда…
— Иллидан! — Мал скривился в отвращении. — Значит так. Это ты сделал меня охотником на демонов, ты виноват, что я превратился в чудовище. Значит, тебе и придется помирить нас с Тирандой. Не спорь, это твой долг. Ты сейчас пойдешь к ней и разведаешь обстановку…
========== Глава 7. Личные проблемы ==========
— А теперь я потерял способности к исцелению и никогда не смогу попасть в Изумрудный Сон, — снова и снова возвращался к стенаниям Малфурион.
— Нууу… Это же не самое главное в жизни. О! С помощью моих порталов ты сможешь побывать в разных мирах и поискать там уцелевшие семена. Возродишь какой-нибудь уничтоженный вид растений, — в очередной раз попытался утешить Иллидан.
Ему казалось, что он придумал потрясающий аргумент. Вот, например, Каэль, хоть и не особо интересовался ботаникой, непременно сказал бы, что будет рад принести пользу науке.
— Хранить баланс — это не коллекционировать экзотические кактусы! — вместо этого взъярился Мал. — Ты, конечно же, думаешь, что твой глупый братец просто любит возиться с растениями и зверушками, вместо того, чтобы заниматься чем-то серьезным и по-настоящему важным! Но сохранение баланса в природе и защита Изумрудного Сна гораздо нужнее Азероту, чем…
— Брат, я знаю, — примирительным тоном возразил Иллидан. Какого древня Мал так любит додумывать за него и злиться на свои же собственные предположения?! — Я не всегда спал на уроках Кенария.
— Тогда не говори мне, что потеря этих способностей — ерунда!
«Конечно, не ерунда! Это Великая и Жуткая Трагедия, давай начнем рыдать по этому поводу вместе!» — мысленно огрызнулся Иллидан, но тут же одернул себя. Это ему доводилось лишаться в жизни всего, что имел, а брат в такой ситуации впервые. Нужно не высмеивать переживания, а показать брату, что он все еще может быть заняться чем-то не просто интересным, но и нужным и важным.
— Тебе и в реальности работы хватит, — сказал Иллидан. — Необходимо изгнать демонов. Потом очистить землю и уцелевшую природу от Скверны. Ты это сможешь, это даже у меня получается…
Мал бросил на него яростный взгляд зеленых огней, просвечивающих сквозь закрытые веки. Опять что-то не то ляпнул. Иллидан вздохнул и предпочел заткнуться.
— Ты пытаешься уйти от темы, — строго заявил Малфурион. — Сейчас речь не о том, чем я смогу заменить утраченное. Раз ты превратил меня в демона…
— Охотника на демонов, — угрюмо поправил Иллидан. Между прочим, никто Мала насильно не заставлял становиться таким!
– … то ты теперь и должен все исправить!
Мал в очередной раз потрогал и попытался оторвать черный шип на своем плече. Наверно, сказать ему что-нибудь в духе «Считай, что застрял в частичной трансформации в ежа» будет не очень умной идеей. Брат поморщился, протянул руку и с кислой миной ощупал коготь на сочленении крыла Иллидана — кстати, нашел его сразу же, не шарил слепо в воздухе. После чего горестно вздохнул и продолжил: