Образование Венецианской колониальной империи
Шрифт:
Из всего этого видно, что свои права на Крит венецианцы постарались сделать юридически безупречными, но и при всем этом им предстояло преодолеть немало затруднений, прежде чем удалось прочно обосноваться на острове.
Наибольшее количество забот доставили им здесь генуэзцы, ревниво взиравшие на восточные успехи своих конкурентов. Поддерживая Ветрано, Генуя создала затруднения для республики св. Марка уже при овладении Корфу. Венецианский флот легко разбил здесь эти интриги.
Значительно более трудным делом оказалось преодоление генуэзских махинаций на Крите. В 1206 г. здесь появился граф Мальты Энрико Пескаторе с намерением оспаривать у св. Марка его покупку. «Генуэзские анналы» довольно подробно освещают деятельность этого авантюриста в восточных водах Средиземноморья. В 1205 г. с двумя галерами и одним большим кораблем он выступил под Сиракузы для борьбы с пизанцами на стороне Генуи, а затем отправился в каперский рейд на Восток. У берегов южной Греции он встретил два венецианских торговых корабля, из которых один графом — пиратом был захвачен, а другой потопили сами венецианцы. Совершив этот подвиг, Пескаторе
1681
Annales Januenses, ed. cit., p. 125.
Наконец, после нескольких новых разбойничьих подвигов, «достойный уважения и победоносный граф Мальты Энрико, — повествуют анналы, — с кораблями, галерами… и другими вооруженными и быстроходными судами явился на Крите и с бою овладел им, отняв у венецианцев; он сделался властителем острова, держал его в своих руках и получал с жителей его дань»… [1682] Упоминавшаяся уже выше экспедиция Дандоло и Премарино, покончив с делами в Ионическом море и на Пелопоннесе, явилась на Крит для того, чтобы положить конец успехам предприимчивого феодала. В 1207 г. здесь завязалась борьба между венецианцами и генуэзским эмиссаром. В следующем году его дела на острове стали совсем плохи, и тогда он отправил в Геную посланцев с мольбой о «помощи и совете». [1683] Генуэзцы поспешили откликнуться на этот призыв и послали Энрико Пескаторе корабли, людей и коней. Это еще раз повернуло колесо военного счастья на сторону генуэзского авантюриста. В происшедших стычках венецианцы понесли значительный урон, погиб и сам Райнерио Дандоло, — венецианские силы для успешного завершения борьбы были явно недостаточны. Борьба на острове угрожала перейти в большую войну против Генуи.
1682
Ibid., p. 125.
1683
Ibid., p. 127. — Postulans et implorans consilium et auxilium contra Venetos inimicos…
Генуэзцы, заключив мир с Пизой, попробовали теперь отважиться на новую серьезную схватку с еще более серьезным противником. Когда в 1210 г. Энрико Пескаторе лично явился в Геную за подкреплениями, генуэзское правительство дало ему восемь галер, два корабля, 100 лошадей и такое количество продовольствия и снаряжения, что для покрытия его стоимости пришлось ввести специальный налог. [1684] Впрочем генуэзцы попытались сначала уладить дело мирным путем на основе уступки венецианцами приобретенного ими острова и совместного с Пескаторе владения им Генуей. Естественно, что венецианцы не хотели и слышать об этом, — «их нельзя было успокоить никакими доводами». [1685] Вот тогда-то Пескаторе и получил еще раз нужные ему силы и средства. Внимание Генуи, однако, было отвлечено в следующем году начавшейся войной с Марселем, вследствие чего с Венецией надо было заключить хотя бы перемирие. Перемирие было заключено на три года, причем Энрико Пескаторе должен был расстаться со своими критскими мечтами, а Генуя обязалась возместить венецианцам захваченные у них во время войны на одном из их кораблей ценности. [1686]
1684
Ibid., p. 129.
1685
Veneti nulla ratione acquiescere vellent… (Ibid., p. 129).
1686
Ibid., p. 132.
За годы перемирия Венеция постаралась закрепить за собой свое новое владение, направив на Крит еще в 1211 г. свою первую военно-феодальную колонию. [1687]
Борьба с генуэзцами возобновилась тотчас же, как только истек срок трехлетнего перемирия. Венецианцы теперь имели возможность перейти в наступление: в 1215 г. они вместе с пизанцами, провансальцами и анконитанцами организовали крейсерскую операцию в районе Сицилии, захватив несколько генуэзских кораблей. [1688] Война после этого продолжалась еще некоторое время; складывалась она для Генуи в общем неблагоприятно, и там решено было искать выхода в заключении мира. В начале 1218 г. по инициативе Генуи начались переговоры, которые и привели к заключению мира сроком на десять лет. [1689]
1687
FRA. DA., v. XIII, pp. 130 ss.
1688
Ibid., p. 136.
1689
Annales Januenses, p. 137. Canale, Chron. Ven., pp. 352–354.
Таким образом, Венеция победоносно завершила борьбу за Крит как раз в такое время, когда перед ней все более и более настойчиво вставала задача преодоления внутреннего сопротивления ее господству на этом острове, задача, оказавшаяся гораздо более трудной, чем борьба с республикой — конкурентом.
Из всего этого видно, что Венеция в ближайшие после четвертого крестового похода смогла реализовать лишь часть своей обширной программы территориальных приобретений на Востоке, которая была намечена актом о разделе империи.
Во Фракии пришлось ограничиться лишь узкой прибрежной полосой Пропонтиды с городами Гераклеей, Родосто, Панизо и Ганос. В Херсонесе Фракийском Венеция удержала за собою Пактию, Галлиполи и Малиту. Некоторое время в руках ее находился Лампсак на Азиатском берегу Пропонтиды. В вассальной зависимости от нее с 1209 г. находилась Эвбея. Республика твердо держала в своих руках гавани Корона и Модона с небольшими прилегающими к ним территориями. Остров Крит возмещал ее потери в островном мире Ионического моря и в западной части Балканского полуострова, побережья Этолии, Акарнании и Эпира. Выходцы из Венеции владели большею частью островного мира Архипелага, Кикладами и северными Спорадами, но они были вассалами не своего родного города, а императора Латинской империи или князя Ахейского.
Таково было положение венецианских владений на территории Византийской империи около 1216 г. Само собой разумеется, что Венеция усиленно насаждала свои фактории во всех важнейших торговых городах и портах империи независимо от того, были ли они ленами императора или его вассалов. И тем не менее подробный обзор территорий, вошедших в состав венецианских владений после четвертого крестового похода, показывает, что размер этих владений так же мало соответствовал пышному титулу дожей, который они носили, начиная с Энрико Дандоло — «властитель четверти и полчетверти Византийской империи», — как и принятый ими ранее титул «герцогов Далмации и Хорватии».
Представление о процессе становления Венецианской торговой империи было бы неполным, если бы мы оставили без внимания тот вид торговой экспансии Венеции, который заключался в создании ею сети опорных торговых пунктов, торговых факторий по берегам Средиземного моря. Мы уже отчасти касались этого вопроса в связи с колониальной экспансией Венеции в Сирии и на территории Византии. Здесь необходимо обобщить эти данные и дополнить краткими сведениями относительно проникновения венецианских купцов на территории мусульманских государей.
Торговая практика и опыт торговой экспансии на территории Византии определяли те задачи, которые следовало разрешать венецианским дипломатам, и давали те образцы, которым в меру возможности надо было подражать. Хрисовулы Алексея I и последующих Комнинов и императоров из дома Ангелов были тем идеалом, к осуществлению которого упорно стремились венецианцы в своих переговорах с различными государями Востока. Степень приближения к этому идеалу прямо зависела от соотношения сил сторон и международной обстановки, в которой протекали переговоры. В одних случаях дипломатам республики удавалось добиться таких льгот и привилегий для своих купцов, какими они пользовались в пределах византийских владений; в других — им приходилось довольствоваться обеспечением льготного и безопасного торга на территории контрактанта и свободы от произвольного обложения. Примером договоров первого типа могут служить договора с Иерусалимским королевством, или Латинской империей; примером второго рода — договора с различными мусульманскими государями.
Договора, которыми мы располагаем для освещения этого вопроса, относятся, поскольку дело идет о взаимоотношениях с Византией, еще к XI в., договора с государствами крестоносцев в Сирии — к XII в., как мы это уже видели; договора же с различными мусульманскими государями восходят к началу и первой половине XIII в. Не подлежит никакому сомнению, что правительственная деятельность в Венеции, как и всякая другая правительственная деятельность в условиях частнособственнических отношений, отставала от инициативы отдельных лиц и санкционировала уже сложившиеся связи и отношения. Об этом свидетельствуют и сами договора, где подчеркивается, что норма обложения венецианской торговли «не должна превышать установленной издавна, по обычаю». [1690] Таким образом, можно безошибочно утверждать, что и на территориях мусульманских стран торговые дворы Венеции возникали ранее начала XIII в. Косвенным доказательством этого являются также и дошедшие до нас торговые договоры соперницы Венеции, Пизы, которые она заключила с Египтом, Марокко и другими мусульманскими странами уже в семидесятых и восьмидесятых годах XII в. [1691]
1690
FRA. DA., v. XIII, p. 184.
1691
Fanucci J. B. Storia dei tre celebri popoli maritimi della Italia. Pisa. 1817–1822, v. I, pp. 91 ss.