Обреченные души и сангрия
Шрифт:
— Куда они забрали Эзру? — осведомилась я, агент впереди открыл дверь. — Он — не демонический маг, и если ему кто-нибудь навредит…
Я утихла, не смогла закончить угрозу. Моих знаний о системе правосудия МП не хватало. Я не знала даже, как работали апелляции.
Агенты без слов повели меня через другие двери и на этаж с камерами. Прутья, как в тюрьме, были на левой стене, камеры разделяли толстые барьеры из бетона.
Я уперлась пятками.
— Вы не можете просто бросить меня в камеру! Разве вы не должны зачитать мне права?
Два
— Это бред! — я извивалась в их хватке. — Это тирания! Что за тоталитарная тайная полиция…
— Тори?
Я дернулась в наручниках. В камере впереди у прутьев стоял мужчина в сером тюремном комбинезоне, его медные волосы были примяты, а на челюсти была короткая борода.
Мое сердце подпрыгнуло.
— Аарон!
— Тихо! — зарычал один из агентов. Он подтащил меня к камере рядом с Аароном, открыл дверь-решетку и бросил меня внутрь. Замок громко лязгнул, и когда я развернулась, два агента уже быстро шагали по коридору.
— Идиоты! — завопила я. — Трусы! Предатели!
Дверь хлопнула за ними. Грохот разнесся эхом по этажу, а потом наступила зловещая тишина.
— Тори, где Эзра?
Это был голос Кая, и он доносился с другой стороны от меня, через камеру от моей.
Я прижалась лицом к прутьям.
— Он в здании, но они увели его куда-то еще.
— Что случилось? — спросил Аарон.
— Всем тут до смерти интересно, — сухо добавил Кай, но я узнала предупреждение: быть осторожной со словами.
На его слова ответило изумленное фырканье.
— Да, развлеки нас, — крикнул мужчина из другой камеры, голос был хриплым, словно он давно не говорил. — Вываливай все.
— Да, вперед, — добавил кто-то еще.
Ладно. Я решила игнорировать зрителей и понизила голос:
— Мы пришли с Дариусом. Я и Эзра. Потому что… — я сделала паузу, убедилась, что голос звучал ровно. — Потому что Эзра не демонический маг. Как вы оба знаете.
Мне ответила тишина. Не так я представляла то, что скажу им, что мы с Эзрой успешно завершили миссию, которую начали все вместе. Они годами жили с осознанием, что не могли его спасти. Они страдали и горевали, но мы все равно изменили судьбу Эзры. Я хотела плакать и смеяться, может, кричать, обнимая их при этом так, чтобы руки сломались.
Но я не могла их видеть, как и коснуться, и они не могли ответить, не выдавая, что Эзра не так давно перестал быть демоническим магом.
— Дариус оспаривает обвинения против нас, — продолжила я, — и все шло хорошо, а потом капитан Блит сказала, что во главе кто-то другой. Кто-то из внутренних дел?
— Внутренних дел? — повторил Аарон, его голос был сдавленным от эмоций, с которыми он еще не совладал. — Это звучит плохо.
— Наверное, это тот же агент, который не отпускает Макико, — отозвался Кай. Он звучал деловито, так он справлялся с эмоциями. — Тори, ты в порядке?
— Да… в порядке.
— Хорошо. А… — он прервал себя. —
Он хотел знать больше, но не при других ушах. Мы ничего не могли обсудить.
Я отошла от прутьев и посмотрела на свою камеру. Кровать была на одной стене, в углу был туалет и маленькая раковина для мытья рук. И все.
Я сглотнула и неловко села на нижнюю койку. Мои запястья были скованы передо мной. Я поежилась, было холодно. Я хотела увидеть Аарона и Кая. Я хотела обнять их. Я хотела пойти с ними домой и плюхнуться на диван, сыграть в глупые гонки и пить пиво до умопомрачения.
Я хотела знать, где был Эзра. Что с ним происходило. Я хотела забрать его отсюда домой, а лучше к Элизабетте. Его немного исцелили, но он не был в порядке.
Я хотела обнять его, целовать и не отпускать.
Я просто хотела, чтобы этот кошмар закончился, но я была заперта в камере, отдельно ото всех, и мою судьбу решал мужчина со значком защитника правосудия, но улыбающегося как тиран.
После нескольких часов скуки и тревоги агент пришел с ужином для пленников. Я убедила его расстегнуть мне наручники, а потом проглотила еду, похожую на самую дешевую для микроволновки, даже хуже. Пюре было из картона и воды. Я была в этом уверена. Но еда была теплой, и такая перемена после батончиков из гранолы и орешков, которыми я питалась неделю, уже была приятна.
Я доела и снова осталась без отвлечений, прошел еще час. Аарон и Кай молчали, и, хоть я хотела услышать их голоса, я не начинала разговор. Каждое слово отражалось эхом от бетона и плитки коридора.
Мои мысли вернулись к Эзре. А если агент Созэ решил не послушаться Дариуса, и вместо проверки Эзру решили убить? Они убьют Эзру тут, в участке?
Ужас вспыхнул, и я впилась пальцами в колени, пытаясь сдержать эмоции. Он не мог умереть сейчас, когда мы, наконец-то, смогли его спасти. Дариус защитит его. Я должна была верить в это.
Идей, как отвлечься, не было, и я стала складывать длинные числа мысленно. Да, я была в отчаянии.
Я уже умножила четырнадцать шестнадцать раз, когда дверь в коридоре запищала, и ручка загремела. Я вскочила с кровати и поспешила к прутьям, надеясь увидеть Эзру, а лучше Дариуса, который пришел рассказать, что все хорошо, и мы могли уйти.
Агент Созэ появился в поле зрения, а с ним еще два агента. Гад из Внутренних дел держал папку, его безжизненный взгляд скользнул по коридору с камерами.
— Аарон Синклер, Кай Ямада и Виктория Доусон, — сказал он без эмоций. — Я прибыл сообщить вам о дополнительных обвинениях. Они уже были представлены вашему главе гильдии. С кого начать?
Он перевернул страницу.
— Аарон Синклер. Помимо укрывания демонического мага, вы обвиняетесь в применении магии при человеке, раскрытии тайн мификов человеку, вовлечении человека в дела мификов, заговоре о незаконном вступлении человека в гильдию и подделывании документов о регистрации мифика…