Обреченные души и сангрия
Шрифт:
Колесо Фортуны, похожее на компас, стало медленно крутиться. Любовники ласкали друг друга. Женщина с карты Силы раскрыла пасть льва шире, а потом замерла. Пасть захлопнулась.
Повешенный медленно крутился на веревке, пока его ладони, спрятанные за спиной, не стало видно. Листья сыпались с веток дерева, пока он крутился, но когда его лицо стало снова видно, его глаза были закрытыми.
И он уже выглядел не спокойно, а мертво.
Мое дыхание вырвалось из горла, паника собралась в груди, давление росло. Картинки словно
Кто-то прошел в тихий пузырь нашего гадания.
Паб вернулся, и я отклонилась на стуле, чуть не упала. Комната дико кружилась, а потом замерла.
— Глубоко дыши, Сабрина. Медленно. Так лучше.
Тяжело дыша, я моргнула, чтобы прояснить зрение. Прибыл… Дариус?
Он стоял рядом со стулом Сабрины, одна ладонь прижималась к ее макушке, пока он медленно отодвигал ее руки от карт. Ее грудь вздымалась от вдохов, она зажмурилась, скривилась, словно от боли.
Когда ее дыхание замедлилось, Дариус отодвинул ее стул.
— Давай найдем тихую комнату?
Она с дрожью кивнула.
Он оглянулся, серые глаза были серьезными.
— Тори, можешь убрать ее карты? Можешь оставить их в кабинете Клары.
— Х-хорошо, — я смотрела, как он уводил ее, но через несколько их шагов я вскочила со стула. — Стойте!
Они замерли. Я затормозила и схватила Сабрину за руку.
— То будущее, которое ты видела, Сабрина, я могу изменить его как в прошлый раз? Мой выбор может все изменить?
Сжимая для равновесия руку Дариуса, она снова закрыла глаза.
— Нет, — прошептала она. — Колесо крутится. Теперь это его выбор, и ты не можешь это изменить.
— Но… — моя паника усилилась. — Сабрина, это не может…
— Вытяни последнюю карту, Тори. Ты увидишь.
Дариус повел ее прочь. Я стояла там, ладонь дрожали, пока я смотрела, как они пересекли комнату и пошли к лестнице. Паб кипел активностью, команды готовились к бою с Двором Красной королевы, мрачно бодрые в их решимости защитить свой город.
Я поспешила к столику. Пять парт в раскладе вернулись в нормальное состояние, карты теперь были просто кусочками картона с чернилами. Я протянула ладонь к двум стопкам колоды.
Палец замер над следующей картой. Я решилась и забрала ее, бросила на стол. Знакомая картинка была на лицевой стороне, и снизу было подписано:
«Смерть».
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Уверена, что не хочешь подождать, пока…
— Все хорошо, Аарон. Мы будем в порядке, — я забрала ключи из его руки. — Хватит переживать.
Стоя у открытой водительской дверцы своего джипа, пиромаг нахмурился, глядя на меня и Эзру, а потом вздохнул.
— Ладно. Но будьте осторожны.
— Я всегда осторожен, — сказал Эзра серьезным
Аарон нахмурился сильнее. Он смотрел на нас, щурясь, а потом развернулся и прошел к входной двери гильдии к другим офицерам, его ждало собрание ранним утром.
Мы с Эзрой собирались завершить поручение, данное мне Робин.
Двадцать минут спустя я остановила джип на парковке кладбища Капилано-Вью. Когда мы пришли две недели назад в поисках логова культа, это был город-призрак, без шуток. Но сегодня дюжина машин ждала водителей.
Я припарковалась на дальнем краю и вышла. Начало февраля, ветер жалил мои щеки, и я проверила, что куртка скрывала мой боевой пояс. Хоть я вернула пистолет Джастина на прошлой неделе, оружие у меня было.
На поясе не только были алхимические бомбы и новый пейнтбольный пистолет, одолженный у Линдона, а еще я вернула артефакт — в пятницу вечером после собрания Лим принесла мой медный кастет, чары усиления были встроены в металл. Велдон был не таким надежным, как Лим, и он еще не нашел замену чар падения для меня.
Эзра, к сожалению, был без оружия, хотя, учитывая его двойную магию, он и не нуждался в нем.
Я обвила его руку, мы шагали по одной из множества троп, которые вели по полянкам с плоскими надгробиями. Пара средних лет прошла мимо нас, их лица искажало горе. Вдали у другого надгробия собралась семья. Старик сидел один на скамье с букетом белых ромашек, его морщинистое лицо хранило тысячу воспоминаний, пока он смотрел на деревья вдали.
Я скользнула ладонью по руке Эзры и переплела пальцы с его. Я не теряла любимого от смерти. В мире не было для меня важных могил, но Эзра в шестнадцать потерял всех, кого знал.
— Что случилось с их телами? — вопрос вырвался изо рта раньше, чем я подумала.
Эзра состроил гримасу.
— С чьими телами?
— Твоих… родителей. Ты знаешь?
— Неопознанные тела похоронены на земле МП. Я не знаю, где… в Орегоне, наверное.
— Когда это кончится, ты хотел бы узнать, где они?
Он задумался, пока мы шли по тропе, направляясь к лесу на северном краю кладбища.
— Может, однажды.
Я сжала его пальцы. Против моей воли карта Смерти вспыхнула перед глазами, а за ней Повешенный с пустым лицом, мирным в смерти. Жертва.
«Теперь это его выбор».
— Эзра… — слова подвели меня.
— Что такое?
Мы остановились у края леса. Другие гости кладбища были фигурами вдали, и шорох веток от холодного ветра был единственным звуком.
Я открыла рот, глядя в его глаза, но не могла снова говорить. Я не знала, что сказать. Как я могла потребовать, чтобы он не жертвовал? Это было как попросить его не дышать. Если его друзья были в опасности, он сделает все, чтобы их защитить.
Он провел большим пальцем по уголку моего рта, словно хотел приподнять его.