Обреченные

Белов Вольф Сигизмундович

На ее счастье, патрульный электромобиль был оснащен автопилотом. Нужный ей адрес Анна запомнила, видела его дважды на панели. Ввод координат занял две секунды, электромобиль тронулся с места. Дверь гаража поднялась автоматически, выпустив машину наружу.

Поездка также не заняла много времени, по пути не возникло никаких препятствий. Каждый раз при приближении к шлагбауму Анна с замиранием сердца ожидала, что вот сейчас проезд заблокируется, двигатель заглохнет, со всех сторон налетят гвардейцы и ее схватят. Но вопреки

всем опасениям, электромобиль беспрепятственно вкатился в знакомый гараж.

Заглушив двигатель, Анна выбралась из салона и прислушалась. Не доносилось ни единого звука. Ей подумалось, что, возможно, в доме никого и нет, как это уже было не так давно. В этом случае весь ее план, и без того очень несовершенный, просто рушился.

Дверь на лестницу оказалась незапертой, что немного озадачило. В прошлый раз она тоже была открытой, но только из-за сбоя системы, которую Анна сама же и налаживала. Быть может, причиной послужил тот тип транспорта, на котором прибыла Анна. Пешие гвардейцы имеют универсальные электронные ключи, открывающие им любые замки, как защитникам правопорядка, вполне возможно, что и патрульный электромобиль оснащен каким-либо устройством, автоматически снимающим любые блокировки, ведь дверь гаража тоже открылась сама собой.

В холле наверху также царила тишина. Но заглянув в распахнутую дверь кабинета, Анна увидела хозяина дома. Генрих сидел за своим рабочим столом перед монитором компьютера и просматривал какой-то текст на экране, отпивая темную жидкость из стакана. Рядом стояла уже знакомая бутылка.

Анна вошла в кабинет, пряча дубинку за спиной. Даже после нападения на гвардейца, которое, впрочем, назвать нападением можно было весьма условно, она не была уверена, что снова сможет ударить человека, тем не менее, держала оружие наготове.

Генрих оторвался от монитора и устремил на гостью удивленный взгляд:

— Анна? Как ты здесь оказалась?

— Где ваша семья? — вопросом отозвалась Анна.

— Тебя не должно здесь быть, — строго произнес Генрих. — Я вызову патруль.

Он отставил стакан и потянулся к клавиатуре. Очевидно, возможности его рабочего компьютера имели и функцию вызова гвардейцев. Анна даже сама не поняла, как решилась на такой поступок, ударила дубинкой совершенно бездумно. Удар пришелся на запястье. Генрих вскрикнул от боли и схватился за поврежденную руку.

— Где твоя семья? — повторила Анна жестко. — Они в доме?

— Сука психованная, — процедил Генрих сквозь зубы.

Анна сунула конец дубинки ему под нос, между электродами с треском проскочила искра, Генрих отшатнулся, вжавшись в спинку кресла.

— Здесь только я, — выдохнул он.

Ноздрей Анны коснулся странный запах. Не то, чтобы совсем уж неприятный, но для женщины необычный, и исходил он от Генриха. Ну да, вряд ли этот человек может пить что-то обычное для Анны, она и посуды-то такой никогда в

жизни не видела.

Вжавшись в спинку кресла и держась за поврежденное запястье, хозяин дома в упор смотрел на непрошенную гостью. При первом посещении этого дома Анна увидела в глазах Генриха хоть какой-то намек на дружелюбие, сейчас в его взгляде читалась откровенная ненависть. Впрочем, сложно было рассчитывать на проявление теплых чувств со стороны человека, которому только что чуть не сломала руку.

— Тебя арестуют, — произнес Генрих, с опаской поглядывая на дубинку в руке Анны. — Ты должна это понимать.

— И что со мной сделают? — поинтересовалась Анна. — Еще раз приговорят к утилизации?

— То есть, терять тебе нечего, — понял Генрих.

— Благодаря тебе и таким, как ты, — ответила Анна. — Почему вы забрали моего сына?

Генрих не торопился с ответом, он все так же пристально смотрел в глаза женщине, теперь его взгляд выражал не столько ненависть, сколько презрение.

— Отвечай! — потребовала Анна, пригрозив дубинкой.

— Я не знаю твоего сына, — процедил Генрих.

— Он был в списке на твоем компьютере. Том, который ты должен был подписать.

— Вот ты о чем, — Генрих понимающе кивнул. — Поэтому ты удалила список. Что ж, думаю, ты уже поняла, что тебе это не помогло, только усугубило твое собственное положение. Список продублировали, и он уже подписан.

— Как в нем оказался мой сын?

Анна нервно взмахнула дубинкой, Генрих вздрогнул и съежился, в его глазах промелькнул страх.

— Если департамент вынес такое решение, значит, на то были основания, — произнес Генрих. — Ты прекрасно знаешь, подобные решения принимаются взвешенно и обдуманно ради блага всего общества.

— Как раз в этом я уже не уверена, — возразила Анна. — Скажи мне, почему моего сына лишили права на жизнь? В чем его вина?

Генрих пожал плечами, опасливо покосившись на дубинку в руке Анны:

— Мне неизвестны такие подробности. Я только утверждаю списки.

Заметив гнев в глазах Анны, он поспешно добавил:

— Но могу узнать.

Он указал взглядом на свой компьютер:

— Ты позволишь?

— Давай, — разрешила Анна. — Только не забывай…

Она красноречиво взмахнула дубинкой, и встала за спиной Генриха, чтобы видеть монитор.

— Такое не забудешь, — процедил Генрих, слегка коснувшись пострадавшего от удара запястья пальцами другой руки. — Номер твоего сына помнишь?

Он ввел названные Анной цифры в поисковую строку и хмыкнул:

— Тебе это не понравится.

Информация, появившаяся на экране и разбитая на несколько столбцов, была набрана настолько мелким шрифтом, что пришлось бы приблизиться к монитору вплотную, чтобы прочитать текст самостоятельно, и выпустить из поля зрения самого Генриха. Анна толкнула Генриха в спину и потребовала: