Обреченный на скитания. Дилогия
Шрифт:
– Я знаю, милая. Ему осталось .... совсем немного. Я поддам энергии, ему полегчает, но спасти уже нельзя. Он практически уже мертв, - шёпотом проговорил я, - детям не говори. Поторопись с обедом.
– Хорошо, - Милёнка шмыгнула носом, - может у Жизнемиры спросить?
– Это бесполезно, и ты это знаешь. Если хочешь, можешь связаться с ней.
– Не надо, - девушка шмыгнула носом, - бабушка рассказывала мне, что из Дикого леса приносят такую болезнь. Она проявляется через много лет. Я знаю.
– Повернувшись к костру,
Я вернулся к телеге. Дед лежал с закрытыми глазами. Наложил на него исцеляющую руну, прицепившись к каналу лучистой энергии над собой, передал её Нахору. Энергия растворялась в старике, как сахар в воде. Усилил поток. Несколько минут и аура деда стала немного светлей. Нахор открыл глаза. Улыбнулся:
– Не лекарь говоришь? После рейда в Дикий Лес, лечил меня маг. Хорошо помню, тоже вот так, холодком обдало и полегчало.
– Не выдумывай, дед. Это артефакт у меня лечебный, - дед внимательно посмотрел на меня:
– Может быть и... артефакт. Откуда едете?
– Нахору явно стало легче, он даже сел в телеге.
– Из леса, - ответил я, - друзей потеряли, вот надеюсь встретить в городе.
– Как же ты умудрился друзей в лесу потерять? Заблудился?
– спросил Нахор.
– На харгла нарвались, был бой, друзья ушли, а я остался прикрывать отход, вот и разминулись.
– Эти эльфийские отребья совсем из ума выжили, - нервно проговорил Нахор, - уже и харглов оживили. Мерзкое отродье, да упокоит Мать Природа их подлые души!
– Подожди дед Нахор. Причем тут эльфы?
– спросил я, - разве не люди приложили к этому свою руку?
– Ты прав, но точно никто не знает, - нехотя согласился Нахор, - считается, что Харглы - изобретение эльфийских магов. Сто лет назад, когда всё же прекратилась война между расами, на всеобщем собрании магов, были определены запретные заклинания и решено об уничтожение всех этих харглов, зирунгов и других монстров. На Пустоши были уничтожены все. Да получается, не все!
– Да, получается ...
– согласился я и спросил, - Интересно, где ж они прятались всё это время?
– Известно где, - с трудом продолжал дед Нахор, - в какой-нибудь пещере на них наложили усыпляющее заклятие. Не так давно по миру прошел вздох, как будто сама Мать Земля вздохнула, и магии стало мало-мало... Про это Кулья, ведунья наша, сказывала. Уж не знаю, кто там, что натворил, но видимо волшбу сильную сделали. Вот от того, что магии в мире по-уменьшилось, заклятие нарушилось и Харглы освободились.
– Ёма-ё!
– Тут до меня дошло. Модуль говорил, что израсходовал на моё перемещение прорву энергии. Видимо про этот вздох и говорит старый дед. Это получается, модуль для меня разбудил этих зверушек. Что же ещё проснулось в связи с моим появлением тут? Боюсь, что это не последний сюрприз.
– А ты многовато знаешь, для простого
– А с чего ты взял, что я крестьянин? Я был воином. Давно это было. Сотником, сорок лет в Имперской армии отслужил.
– Тогда понятно, - кивнул я, - воевал?
– Да уж, пришлось, - горько усмехнулся дед.
– А та девочка, которая с тобой, она тебе кто?
– Это не девочка, дед. Это одна из моих женщин. Она - друидка. Просто выглядит молодо.
– Извини. Давно не общался с друидами, ещё когда молодым был... Забыл, что они выглядят настолько, насколько хотят сами.
– Это верно, - кивнул я, вспомнив Милёнкину бабку, - ведунье Жизнемире уже больше сотни лет, а выглядит как молодка.
– Так она и есть еще молодка, - мечтательно ответил дед, - я в своё время с одной встречался, а ей уж за вторую сотню было. Огонь-баба!
Друидская продолжительность жизни - сплошной вопрос.
– Что же вас в дорогу погнало? Я смотрю, ты один с детьми. Полян сказал, что вы погорельцы.
Нахор помрачнел, в воздухе запахло бедой, муками и болью:
– Беженцы мы, - помолчав, ответил старый воин, - Сгорела деревня и Выселки сгорели. Разборки баронские, а горят наши хаты. Мужиков всех положили. Я в схроне с мальцами успел спрятаться, вот и остались в живых.
– О, боже правый!
– вырвалось у меня, по-русски, - за что же они вас?
– Старая история. Барон наш для опытов своих людей с деревень требует, да всё молодок, да детишек малых. Вот народ и восстал супротив. А потом, средь бела дня, вооруженный отряд напал на деревню. Они не грабили, они просто убивали. Всех! Детей... стариков... женщин... Потешались, насиловали, хохотали. А потом все сожгли. Дотла сожгли...
Старый дед плакал. Неподвижный взгляд уперся в известную только ему точку, а из глаз катились слезы. Воздух наполнился стоном умирающих женщин, плачем грудных детей, звоном оружия и хохотом упивающихся своим всесилием нелюдей! Я встряхнул головой, сбрасывая наваждение.
– За что же они нас так? Всех. Под корень!
– безжизненным голосом проговорил Нахор.
– А куда едете?
– перевел я разговор.
– Друг у меня есть. Старинный. Он у графа Тургинова в крепостных. Последний раз сын его был у нас, звал к себе.
– А что же вы к своему графу не пошли, зачем так далеко едете?
– Сгорело у нас всё. Дома, скотина... Всё. Нам в крепостные только и идти. Граф наш тоже маг. Некромант. Что к барону нашему идти на опыты, что к нашему графу.
– Да ты что?
– удивился я.
– Точно!
– кивнул Нахор, - как к нему в крепостные идти, так лучше сразу помереть. И то не поможет - зомби из тебя сделает. А мы вольные... Были вольные. Теперь вот... одни мальцы остались.
– Удивил ты меня, - хмыкнул я, - что, прямо настоящий некромант?