Обрести любимого
Шрифт:
— Ты с ума сошел? — выругала леди Бэрроуз брата. — Ты младший сын, поэтому твой успех в жизни зависит от твоего успеха при дворе. Зачем навлекать на себя гнев королевы? Сейчас она с гораздо большей неохотой решается на перемены, чем раньше.
Вид у Пейтона Сен-Мишеля был сконфуженный, но его челюсть, так похожая на отцовскую, затвердела от упрямства. Валентина тут же поняла это.
— Почему ты решила, что я намерен провести свою жизнь в этой клоаке? — сказал он в ответ. — Я люблю Гонорию, и, если она сможет перебороть свою глупую спесь, она признается, что любит меня. Я небогат, но у меня
Валентина покачала головой при этих словах, однако нежно потрепала его по щеке.
— Будь осторожен, — мягко сказала она. — Если твои намерения действительно честные, тогда я не увижу ни тебя, ни Гонорию в опале.
К сентябрю королева почувствовала себя неважно. Лето было трудным, но она не призналась бы, что ее здоровье ухудшается, никому, а уж менее всего самой себе. Она продолжала вести себя так, как жила, — с максимальной скоростью, изматывая тех, кто был вдвое моложе ее. Она посещала все заседания Совета, продолжала ездить верхом и охотиться, а когда была не в состоянии танцевать, жаловалась только на то, что у нее нет таких хороших партнеров, как раньше, и сидела весь вечер, следя за танцующими, хлопая в ладоши и притоптывая ногой в такт музыке.
Из Ирландии пришли хорошие новости и обрадовали королеву. Лорд Маунтджой успешно разгромил графа Тироны и поддержал английского губернатора в Дублине. Валентина ждала открытия парламента. За все долгое царствование Елизаветы Тюдор парламент созывался всего четырнадцать раз.
В начале октября без предупреждения прибыл ко двору лорд Блисс, чтобы забрать своих дочерей и сыновей домой, в Перрок-Ройял. Его визит обрадовал королеву, ведь она не видела его почти десять лет.
Валентина и ее младшая сестра Мегги удивленно переглянулись, когда было объявлено имя их отца и он вошел в гостиную королевы.
— Отец! — хором воскликнули они. Улыбнувшись, он показал, что видит их, но подошел прямо к королеве и, встав на колено, поднес ее руку к губам.
— Прошло столько времени, великолепная, — сказал он. — Вижу, что годы не слишком немилостивы к нам обоим.
Взгляд Елизаветы смягчился, когда она увидела его темноволосую голову, обрызганную сединой. Его взгляд, устремленный на нее, как всегда, был прямым и честным.
— Вы располнели, милорд, с тех пор как мы виделись последний раз, — отметила она, когда он поднялся с колен.
— Это все здоровая деревенская еда и деревенский воздух, великолепная. Благодаря вам, я удовлетворен жизнью, так же как и моя жена Эйден. Благодаря вам я имею все, что у меня есть, поэтому меня огорчает, что я должен просить вас позволить мне на время забрать моих дочерей, которые служат вам.
— Все ли в порядке с вашей женой и другими детьми, милорд? — Королева заметила, что Валентина и Мегги встревожились.
— С моей женой все в порядке, мадам, но старая служанка семьи, давняя камеристка моей жены Мег Финеу, умирает и хочет повидать всех детей перед смертью. Именно поэтому я и приехал. Врач говорит, что ей осталось недолго жить, не больше месяца или двух. Мег помогала растить Эйден и поднимать всех наших детей с рождения. Наша маленькая Мегги названа в честь Мег, потому что Эйден горячо ее любит. Мы все любим ее.
Королева
Когда Валентина и Мегги присели в реверансе перед королевой, Елизавета тихо сказала:
— Пообещайте мне, что вы вернетесь, Валентина. Прекрасные глаза Валентины наполнились слезами.
— Я вернусь, дорогая мадам. Вы можете положиться на меня. Я не подведу вас.
Потом поймала руку королевы и поцеловала ее. Елизавета Тюдор тепло улыбнулась ей.
— И ты тоже должна вернуться, Мегги, моя маленькая разбойница, — обратилась королева к Мегги.
— О, я вернусь, ваше величество, — сказала девочка. — Дома так скучно, а при дворе так интересно!
Конн нежно улыбнулся своей младшей дочери, а потом они втроем вышли из комнаты. Глаза Конна встретились с глазами королевы, и та сказала:
— Вы по-прежнему самый красивый мужчина при дворе, милорд Блисс. Прощайте, и да поможет вам Бог!
— Я вернусь, Бесс, — тихо сказал Конн. — Это я вам обещаю.
Она кивнула, и дверь за ним закрылась.
— Мег очень плоха, отец? — спросила Валентина.
— Она хорошо чувствовала себя в тот день, когда я уезжал, но плохих дней у нее больше, чем хороших, дорогая. Она не протянет до конца года. Ей было одиноко, с тех пор как два года назад умер Клуни. Думаю, что она рада будет снова с ним встретиться.
— Я должна сообщить своим девушкам, что уезжаю. Нен, конечно, будет рада вернуться домой даже на короткое время.
— Значит, ты счастлива при дворе? — спросил ее отец.
— Да! Я знаю, что, в конце концов, мне предстоит выбрать себе нового мужа, даже королева говорит мне об этом, но сейчас я рада служить ей. Ей так одиноко, отец. Все не так, как в те дни, когда вы с мамой и тетей Скай были при дворе. Они все ждут ее смерти. Все без исключения. Даже маленький Сесил, каким бы преданным он ни был, делает приготовления для перехода правления к королю Якову.
— Значит, она назвала Якова Стюарта своим преемником?
— Формально нет, — ответила Валентина, — но мы знаем, что она так сделает. Она открыто намекает, что хотела бы иметь для страны после ее смерти. Все, что у нее осталось. — это сила воли, но и она истощается. Из всех мужчин, которые любили ее и преданно служили, остался только сэр Уолтер Рэлей. Страшное дело Эссекса разбило ее сердце, отец. Сейчас бедной женщине нужны друзья.
Лорд Блисс кивнул.
— Ей всегда были нужны друзья, Валентина. Не просто быть правящей королевой, но, клянусь Богом, Бесс справлялась с этим лучше любого другого, даже лучше своего отца.