Обретенная любовь
Шрифт:
— Но именно тыподвела его к гибели.
Она задохнулась от удивления:
— Ты винишь меня? Я просто вышла подышать свежим воздухом и полюбоваться луной. Я ожидала, что Монтгомери станет вести себя как настоящий джентльмен!
— Я неоднократно предупреждал тебя, но ты ничего не хотела слушать и умышленно играла его чувствами, чтобы заставить меня ревновать.
Элис прижалась спиной к встроенным в стену книжным полкам. Воздух в комнате, казалось, начал шипеть. Взгляд Алексея
— Я раскаиваюсь в том, что сделала. Да, ты прав, я подавала ему ложные надежды. В свою защиту могу сказать лишь то, что, думаю, я хотела влюбиться в него. Но я постоянно ощущала твое присутствие рядом. На балу я опрометчиво решила заставить тебя ревновать. Мне очень жаль.
— Я никогда не забуду той ночи, Элис, как и ее страшных последствий.
Он ненавидит их брак потому, что в его основу легла смерть его друга. В это мгновение Элис осознала, что настоящей любящей семьи у них никогда не будет. Они никогда не найдут общего языка и не сумеют заключить перемирие — ничто уже не будет прежним.
Дружба их действительно закончилась. Алексей никогда больше не примет ее в свои объятия, стремясь узнать, все ли с ней в порядке. Он никогда не улыбнется ей теплой искренней улыбкой. Нечего и надеяться на светлое будущее — до тех пор, пока Алексея будет преследовать призрак Монтгомери, а сам он будет продолжать винить себя — и ее тоже — в смерти американца.
Прошлое пропастью пролегло между ними.
Элис дрожала всем телом и никак не могла взять себя в руки. Она отчаянно сожалела обо всем произошедшем. Сердце ее снова пронзила острая боль, но она понимала, что ее нужно подавить, спрятать. Когда она заговорила, глаза Алексея прищурились с подозрением.
— Я научилась жить с этим чувством вины, Алекси. Я была тогда молода и очень глупа. Теперь я очень раскаиваюсь в содеянном. Забыть я тоже никогда не смогу, но предпочитаю не вспоминать. Я знаю, что произошел ужасный несчастный случай, в котором некого винить.
Она снова обхватила себя руками.
— Блажен, кто верует, — хрипло отозвался он.
Элис спрашивала себя, доводилось ли ей когда-либо испытывать сердечную боль такой силы?
— Я извлекла урок из своих ошибок и действительно верю, что в случившемся некого винить.
Алексей пристально воззрился на нее. Взгляд его лишал ее самообладания.
— Если бы я не знал тебя лучше, в самом деле решил бы, что ты изменилась. Твои слова звучат почти мудро.
Разумеется, он хотел нагрубить ей и оскорбить.
— Я и в самом деле изменилась. Я больше не та глупая эгоистичная девчонка, которой была прежде.
Брови Алексея поползли вверх.
— В самом деле? И Блэра ты сейчас не водишь за нос, а?
— Я никого не обманываю, — напряженно произнесла она, не в силах объяснить мужу, что она испытывает к Томасу искреннюю привязанность.
Взгляд Алексея посуровел, будто ему
— Он увлечен тобой, и тебе это отлично известно. Но чувств его ты разделить не можешь — d'e j`a vu.
Элис не сразу нашлась с ответом.
— Как я вижу, — наконец произнесла она, — прошлое пролегло между нами огромной пропастью. И что нам теперь делать?
Алексей грубо окинул жену взглядом:
— Есть у меня парочка предложений. Но из тупика, в котором мы пребываем, мы так и не вышли.
Элис поняла, что Алексей действительно может заключить ее в объятия, но не потому, что беспокоится о ней, не потому, что хочет успокоить или избавить от призраков прошлого. Он взирал на нее ясными голубыми глазами.
— Мы не можем изменить прошлого — как и тот факт, что мы женаты, — с трудом выговорила Элис. — В самом деле, мы по-прежнему в тупике.
Он одарил ее издевательской улыбкой:
— Стоящая перед тобой дилемма наивна и излишня. — Помолчав немного, он прошептал: — Иди ко мне, Элис. Ты же знаешь, что хочешь этого.
Сердце ее забилось быстрее.
— Много лет назад мы были друзьями. Но не теперь. Ты продолжаешь насмехаться надо мной, Алекси, и получаешь от этого удовольствие. Уж не хочешь ли ты намеренно причинить мне боль? Воспользовавшись мною, ты достигнешь своей цели.
— Нет. Мы не друзья, мы муж и жена, Элис, и я безмерно устал от этой ситуации.
Слова его одновременно и встревожили, и возбудили ее. Но, разделив с Алексеем ложе, она непременно пожалеет об этом наутро. В этом у нее не было сомнений.
— Я не стану спать с тобой. Только не так.
— Отчего же нет? Я знаю, что ты страстная женщина. А страсть я тебе могу гарантировать, Элис, но ты и сама это знаешь.
Она вспомнила, как Алексей обнимал ее тогда, в офисе «Грузоперевозок Уиндсонг». Встретившись с ним взглядом, она поняла, что страсть их, стоит лишь дать отпустить ее на волю, способна поглотить все вокруг. Потому что глубоко в сердце она до сих пор любила мужа, хотя это и пугало ее.
Элис снова надела привычную маску притворства и заговорила спокойно и взвешенно:
— Прошу тебя еще раз обдумать мою вчерашнюю просьбу. Готова даже пойти на уступки. Тебе не нужно будет появляться со мной каждый вечер, достаточно будет одного-двух раз в неделю. Я организую званый ужин, а ты можешь составить список гостей. Но твое присутствие на этом мероприятии будет просто необходимо, чтобы мы могли начать исполнять свои роли.
Взгляд его был подобен острейшим кинжалам.
— И зачем это я стану делать то, о чем ты просишь, если ничего не получу взамен?