Обретенная
Шрифт:
— Расслабься, — прошептала Лорен, ее теплое дыхание щекотало его ухо. — Ты напряжен, как пружина, малыш. Разве тебе не нравится обниматься со мной?
— Очень стимулирующе… обниматься, — признал Зарн странным голосом.
— Ну, это должно расслаблять. — Удовлетворенно напевая, она просунула руку под его рубашку и погладила грудь. Ее прохладные лёгкие пальцы скользнули по рельефным буквам клейма, которое оставил судья рынка. Зарн дёрнулся.
— Мне так жаль! — она подняла на него глаза. — Тебе все еще больно?
— Нет, — напряженно ответил он. — Я быстро восстанавливаюсь.
— Твои
— Правда? — он пожал плечами. И задумался, связано ли это как-то с зудом. — Не беспокойся, — сказал он всё ещё обеспокоенной Лорен. — Это не из-за того, что ты прикоснулась к ожогам.
— Мне было тяжело наблюдать… — прошептала она. — Знать, что тебе причиняют боль из-за меня, и я ничего не могу с этим поделать.
Зарн почувствовал, как расслабляется под звучанием её нежного голоса.
— Мне было всё равно, — мягко заверил он ее.
— Ну а мне — нет. — Склонившись над ним, Лорен расстегнула его рубашку, обнажив грудь. Ее длинные черные волосы заструились по его коже, вызывая холодные мурашки по рукам и поджигая каждый нерв желанием. — Зарн… — пробормотала она, снова посмотрев на него. — Мне так жаль, что я не смогла унять боль. — Она нежно прижалась губами к клейму, целуя места, отмеченные ее именем.
Зарн чувствовал, будто вот-вот взорвётся. Ее рот был таким теплым, мягким и влажным. Закончив целовать клеймо, она двинулась ниже. Он сжал руки в кулаки, когда ее губы прошлись по его напряженному животу и направились ниже, к поясу его черных штанов. Он резко выпрямился, когда Лорен потянулась к застежке брюк.
— Боже, что такое? Ты в порядке? Я сделала тебе больно? — Она встревоженно посмотрела на него, ее янтарные глаза наполнились беспокойством.
— Я в порядке. Мне просто нужно немного… немного воздуха. — Зарн сел на край кровати, прерывисто дыша, его грудь раздувалась, как кузнечные мехи. Его глаза были настолько горячими, словно собирались прожечь дыру в черепе, а основное сердце грохотало в ушах. Перед его мысленным взором снова и снова прокручивалась сцена.
Лорен стояла на коленях, голая. Ее руки связаны за спиной, а глаза закрывает черная повязка. «Она беспомощна, полностью под моим контролем. Сначала я надену ей ошейник, а потом проколю соски и вдену по маленькому серебряному колечку — контраст яркого металла прекрасно сочетается с ее темной кожей. Пирсинг будет жечь, но я отведу боль поцелуями и поглаживанием, пока она не станет готова к удовольствию. Потом я возьму ее снова и снова, помечая своим семенем, привязывая к себе».
Фантазия была настолько яркой, что Зарн не мог оторваться от неё. Не мог перестать представлять, как все может сложиться. Он видел, как стягивает штаны и трется членом о ее нежную щеку. Она поворачивает голову вслепую, не видя, но пытаясь найти его член. Он чувствует, как ее теплый влажный рот смыкается на нем, вбирает в себя, сосет. Но не только его вторичный член, нет. Она будет сосать и стимулировать его основной связывающий член.
Он войдет в ее рот, зарываясь руками в длинные шелковистые черные волосы, и она будет негромко стонать, посасывая его, пока он станет трахать ее рот. А потом,
«Нет! — Зарн попытался прийти в себя. — Нет, я не могу позволить этому зайти так далеко. Не могу связать её со мной». Зарн знал, что если когда-нибудь отпустит самоконтроль, то причинит ей боль, сломает ее хрупкое тело грубым трахом и жесткими сексуальными требованиями.
«Это небезопасно, — сердито сказал он себе. — Катись всё через круги ада, все это небезопасно. Правильно, что её мать не доверяет мне — я сам не могу себе доверять!»
Он рискнул посмотреть в сторону Лорен и увидел прекрасное, взволнованное лицо. Именно этого она и хотела — чтобы он к ней прикасался. Она хотела ощутить его руки на себе почти так же, как Зарн хотел прикоснуться к ней. «Люди выражают свою любовь через близость и прикосновения», — сказала она. Но как он мог сделать это, не теряя контроля?
— Прости, — хрипло сказал он. — Просто… Мне просто тяжело.
— Потому что это тебе в новинку? — Лорен тревожно коснулась его руки, и он невольно отпрянул.
Зарн ненавидел выражение боли на её лице.
— Потому что я хочу гораздо большего, — сказал он, глядя на свои руки. — Потому что… Потому что я боюсь того, что могу с тобой сделать.
Лорен вздохнула.
— Зарн, ты не причинишь мне боль. Просто прикоснись ко мне — я не сломаюсь.
Его руки снова сжались в кулаки.
— Я… я не знаю как, — признался он, понизив голос. — Лорен, ты же знаешь, я никогда не был с женщиной. Я не знаю как… как доставить удовольствие, не заходя слишком далеко и не причиняя боль.
— Тогда я научу тебя, — она улыбнулась ему. — Позволишь?
Зарн закрыл глаза. Сможет ли он держать себя в руках, чтобы доставить ей удовольствие, и при этом не сорваться?
— Я… хочу, — медленно произнес он. — Может быть… Может быть, если позволишь прикоснуться, но сама не будешь трогать меня.
— Хочешь быть у руля, а? — она игриво улыбнулась ему.
— Это скорее необходимость, — признался Зарн, посмотрев на неё. — Я… думаю, что смогу контролировать тёмные потребности, если буду ведущим. Но если при этом я почувствую на себе твои руки и губы… — он покачал головой. — Я просто не справлюсь.
— Хорошо, — задумчиво кивнула Лорен. — Так и поступим. — Она грациозно встала с кровати и опустилась на колени перед ним. — Я в вашем распоряжении, господин. — Её янтарные глаза игриво полыхнули. — Что ты хочешь, чтобы я сделала?
— Прекрати, — прохрипел Зарн. Её покорная поза провоцировала вырваться наружу потребности Скраджа. Его член болезненно запульсировал в штанах, и он закрыл глаза, борясь за контроль. — Я знаю, что ты шутишь, но, пожалуйста… пожалуйста, не надо.
— Прости, — Лорен поднялась и устроилась между его ног. Она была достаточно близко, чтобы Зарн мог чувствовать тепло ее тела, но, очевидно, осторожничала, чтобы не вступать в контакт. — Я… не знаю, почему так поступила, — смущенно призналась она. — Итак… что ты собираешься делать?