Обретенный май

Ветрова Мария

Спустя еще секунду в лицо следователя глянули сине-фиолетовые глаза генеральши… Какую-то долю секунды Нина Владимировна смотрела на Реброва немного насмешливо и печально, потом что-то тихо бросила мужчине, сидевшему за рулем, и машина подала немного назад, явно готовясь к развороту…

— Отойдем, не будем мешать, — пробормотал Павел и, поспешно схватив мальчика за руку, потащил его к воротам дома.

Ваня не сопротивлялся и без особого интереса смотрел вместе с Ребровым за тем, как машина, развернувшись, нырнула в

густую листву, скрывавшую подъездную дорогу, и вскоре мягкий шорох дорогого движка затих, растворившись в тишине леса.

— Они ни к кому, — Павел сглотнул образовавшийся в горле комок и, достав из кармана носовой платок, вытер лоб. — Заблудились, наверное…

— Ага, — согласился Ваня и осторожно вынул из влажной ладони Реброва свою руку. — Так вам Зою Петровну звать или не звать? А то мне идти пора. Увидят, что меня в спальне нет, и наябедничают… Сегодня Ленка дежурит, а она ябеда…

— Беги, отдыхай, — вздохнул Павел. — Зоя Петровна твоя мне не нужна, я тоже поеду…

— Прилетели все-таки! — Ваня радостно улыбнулся, глядя в сторону кормушки, на которую и впрямь успели опуститься несколько пичуг неведомой Павлу породы. — До свидания!

И не успел Ребров открыть рот, чтобы попрощаться, как мальчик со всех ног бросился к розовому домику, удивительно напоминавшему пряничный.

Павел посмотрел ему вслед, покачал головой и нехотя направился к своей «канарейке».

Между тем машина, за рулем которой сидел старший сын Нины Владимировны, успела добраться до Окружной и теперь томилась в большой пробке на въезде в столицу.

— Может быть, ты все-таки объяснишь, мама, куда, а главное, зачем мы с тобой мотались? Что это за заведение и что там делал этот тип из прокуратуры? — Владимир раздраженно посмотрел на часы. — Элька мне голову оторвет за опоздание, а я даже не знаю, где нас с тобой носило… Что происходит?!

Нина Владимировна покосилась на сына и пожала плечами.

— С Элей я объяснюсь сама… Не так уж часто, по-моему, я прошу прокатить меня, верно? Считай это просто загородной прогулкой.

— Похоже, ты и впрямь думаешь, что я идиот!

— Не говори ерунды, — поморщилась генеральша. — Если бы я могла, я бы ответила на все твои вопросы. Но я не могу. Тем более что, когда мы ехали, планы у меня были несколько иные… Я и думать не думала, что мы наткнемся там на этого, из прокуратуры.

— Да где там-то?! Мама, я действительно чувствую себя идиотом, что ты еще от нас скрываешь, что?!

— Володя, — Нина Владимировна мягко коснулась руки сына, лежавшей на руле, — я даю тебе честное слово, что ничего существенного, во всяком случае для вас с Эльвирой, я не скрываю. И расскажу все, как только сумею. Слушай, может быть, вначале удобнее заехать за Женей?

— Ну уж нет! Эльвира наверняка давно освободилась и мотается теперь по этой проклятой прокуратуре злая как черт… Надо было

на двух машинах ехать!

— Женя не в том состоянии, чтобы садиться за руль, и ты это отлично знаешь…

Владимир внезапно усмехнулся, бросил на мать косой взгляд и тронул машину с места, поскольку пробка наконец начала рассасываться.

— Да, Женечке твоему сейчас не позавидуешь… Что ж, не все коту масленица, а любимому сыну сплошные удачи!

— Володя!..

— Разве я не прав? — Сын хмуро смотрел перед собой, не глядя на мать. — Женька всю жизнь держался за твою юбку и прятался за твою спину…

— То-то он как раз за моей спиной и создал свою фирму.

— Это другое, — Владимир дернул плечами, — ты и сама знаешь, что я не об этом…

— Он твой брат, — вздохнула Нина Владимировна, — а ты говоришь о нем, словно о чужом человеке…

— Знаешь, чужому я бы больше посочувствовал! — резко возразил он.

— Ты уверен, что он нуждается в твоем сочувствии? — спокойно поинтересовалась генеральша.

— А что, думаешь, я не догадываюсь, что наш чистоплюй-Женечка умудрился жениться на бывшей шлюхе?

— Прекрати! — Нина Владимировна наконец рассердилась по-настоящему. — И запомни: ты ошибаешься. А Евгений, если и достоин сочувствия, так исключительно потому, что ведет себя, как… Как глухой и слепой!

— То есть впервые в жизни не прислушивается к материнским советам… — пробормотал Владимир, и машина наконец окончательно вырвалась из пробки. Нина Владимировна не сочла нужным как-либо отреагировать на эту реплику, и всю остальную дорогу до прокуратуры мать и сын ехали в полном молчании.

20

Фирма Евгения Панина располагалась неподалеку от Центра, в тихом московском переулке, жизнь которого внешне текла неторопливо и размеренно. Сына Нина Владимировна увидела издалека на крыльце аккуратного офисного особнячка еще до того, как они подъехали к зданию, в котором Женина контора занимала часть первого этажа. Даже издали было заметно, что Евгений нервничает в ожидании своей машины, запаздывающей на целых полчаса.

Владимир, ловко притормозив почти рядом с братом, поспешно спускавшимся по ступеням, опустил стекло и ухмыльнулся:

— Машина подана! Извините за опоздание, господин Панин, которое произошло по независящим от водителя обстоятельствам!

Генеральша вздохнула: ядовитое настроение никак не покидало старшего из ее сыновей. Евгений молча пожал плечами и, распахнув дверцу, скользнул на заднее сиденье, оказавшись рядом с Катей. Эля забилась в самый дальний угол салона и никакого участия в происходящем не принимала. То, что муж со свекровью приехали в прокуратуру позже, чем намеревались, не вызвало у нее никаких комментариев, хотя вряд ли она была в восторге от бессмысленного получасового ожидания их на прожаренной солнцем скамье возле прокуратуры.