Обрученные с Югом
Шрифт:
— Жена хочет развестись со мной. Когда она в последний раз приезжала в Чарлстон, украла кольцо, пока я принимал душ. С тех пор я не видел ни ее, ни кольца.
— А дети?
— Я хотел детей, а Старла нет.
— Старла? — переспрашивает Анна. — Какое странное имя.
— Индейское, думаю. Племени чероки.
— А как оно переводится? Меня интересует все, что касается коренного населения Америки.
— Я думаю, что дотошный лингвист перевел бы это так: «На прибрежье Гитчи-Гуми». [81]
81
Лонгфелло Г.Песнь
— Еще одна шутка в миннесотском духе.
— Обещаю, последняя.
— Слава богу. Смешным этот юмор не назовешь. Расскажите все, что знаете о Миннесоте.
— Викинги. Созвездие Близнецов. Столица Сент-Поль. В Миннеаполисе люто ненавидят все, что связано с Сент-Полем. И наоборот. Американский Мэлл. [82] Десять тысяч озер. Пол Баньян и голубой бык по кличке Малыш. [83] Клиника Мейо. [84] Озеро Сьюпериор. Миноги. Бобры. Гагары. Никаких ядовитых змей. Сияющая глубина моря. Вигвамы Нокоми. Канадские гуси. Миллион шведов. Множество норвежцев. Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Озеро Итаска. Озеро Вобегон. И, как мне ни прискорбно упоминать это имя, потому что оно вас сильно бесит, — Гаррисон Кейлор.
82
Мэлл — улица в центральной части Лондона; ведет от Трафальгарской площади к Букингемскому дворцу.
83
Пол Баньян — герой американского фольклора, лесоруб с Севера; обладает фантастической силой, аппетитом, изобретательностью и неунывающим характером; вместе со своим неразлучным помощником — голубым быком по кличке Малыш прославился многочисленными подвигами; стал символом американской силы, размаха и оптимизма.
84
Клиника Мейо — один из крупнейших в мире медицинских центров в г. Рочестер, штат Миннесота, оснащенный по последнему слову техники; создан в 1889 году.
— Неплохо, Лео. Своими познаниями вы меня сразили наповал.
— Я рад. Итак, гусак высказался. Теперь послушаем, что скажет гусыня. Расскажите мне все, что знаете о Южной Каролине.
— Это вы там развязали Гражданскую войну или что-то вроде? — с большой долей неуверенности говорит она.
— Очень хорошо, зачет. А что вы знаете о Форте Самтер?
— Исследовательский треугольник. [85] Университет Дьюка.
— Мимо. Это в Северной Каролине.
85
Исследовательский треугольник — район в центральной части штата Северная Каролина; расположен недалеко от городка Университета Дьюка в г. Дарем.
— Для меня без разницы. Мне всегда было плевать на ваш Юг.
— Странно. А южане только и говорят в своих гостиных, что о Миннесоте. Послушайте, можно я возьму эти альбомы с собой?
— Конечно. А как насчет остального барахла?
— Какого барахла?
— Больше тридцати коробок. Я все упаковала в коробки и отнесла в кладовку, которая в гараже. Там одежда. Личные вещи. Всякое непотребство.
— Я пришлю за коробками. А что значит «всякое непотребство»?
— Ну, как бы вам сказать… — мямлит она.
— Что?
— Самая жуткая порнография, какую я только видела. Мне плевать, гей человек или не гей.
— Да, Тревор обожал свое порно. Он называл его «коллекция иностранных фильмов». Мы заберем его тоже.
— Я кое-что посмотрела. Вы ведь не собираетесь перевозить это через границу штата?
— Посмотрим. А почему вы смотрели порно?
— Из любопытства, — признается она. — Я подумала, может это возбудит меня. Эффект оказался противоположным.
— На меня тоже не особенно действует. Тревор показывал мне кое-что, когда я гостил у него. Говорил, что хочет переманить меня на темную сторону Луны.
Вдруг Анне в голову приходит какая-то мысль, и это сразу отражается на ее лице — у нее одно из тех лиц, на которых непосредственно отражается внутреннее состояние.
— А вы знаете фотографию, которая висит у Тревора в ванной? Она сделана в Чарлстоне?
— Да, в Чарлстоне. Не возражаете, если я посмотрю на нее, пока вы наливаете мне стакан сока, который обещали?
Иду по коридору, поворачиваю в крошечный санузел, где висит увеличенная фотография вереницы помпезных особняков, что стоят на Бэттери-стрит. Дома сияют яркими красками, как бывает в солнечный полдень. Гости из Южной Каролины всегда смеялись, когда Тревор кричал из-за закрытой двери ванной:
— Я всегда испражняюсь с мыслью о Чарлстоне!
Взяв фотографию, возвращаюсь в гостиную. Рассказываю об этом Анне Коул, попивая сок, который она приправила соусом табаско и лимоном.
— Можно мне взять эту фотографию, Анна? Это немного поднимет настроение людям, с которыми я сегодня обедаю.
— Да, конечно, — соглашается она с некоторой неохотой. — Но мне будет ее не хватать. В каком доме жил Тревор?
Я хочу сказать правду, но потом вспоминаю, что людям больно расставаться с мифами, которые они сочинили и с которыми сроднились.
— Вот в этом. На углу Митинг-стрит и Бэттери, — отвечаю я.
— Я сразу поняла, что он принадлежит к высшему обществу.
— Вы абсолютно правы. Кстати, Анна, можно, я перепишу сведения о вашем преследователе? Я путешествую с двумя полицейскими и попрошу их навести справки по своим каналам. — Я переписываю информацию из всех документов, имеющихся в бумажнике, благодарю ее и даю наш адрес. — Если вспомните что-нибудь полезное для наших поисков, свяжитесь с нами. Нас можно найти по этому адресу. Сожалею, что пришлось разбить стекло тому парню. Я сам себе поразился, представляю, как напугались вы.
— Я подумала, вы псих, — кивает она. — Вы хоть понимаете, Лео, как это опасно?
— Нет, объясните мне.
— Я получила два письма неизвестно от кого. Этот человек утверждает, что он Шеба По. Потом последовали телефонные звонки. Но я вам точно скажу, что какой-то мужчина пытался подделаться под женский голос. Что вы на это скажете?
— Скажу: сохраните эти письма. Со временем вам за них отвалят бешеные деньги. — Я поднимаюсь, собираю альбомы с фотографиями. — Спасибо за помощь. Вот наш телефон и адрес. Свяжитесь, если что.
По дороге на Вашингтон-стрит я размышляю о встрече с Анной Коул, о ее реакции на то, что я южанин. Я не представлял, как странно люди относятся к уроженцам южных штатов, пока не начал путешествовать по стране. Тут-то и обнаружилось, что южанина рассматривают как некое извращение, как прыщ или бородавку на американском национальном характере, из-за которых нужно долго оправдываться, а лучше прибегнуть к косметической операции. Очень часто, встречаясь с жителем Вермонта, Орегона или Небраски, я страдал, наталкиваясь на враждебное отношение к южанам, объяснялось оно только неведением. Однажды в своей газетной колонке я опубликовал список причин, почему ненавидят южан, и попросил читателей пополнить его, исходя из личного опыта.