Общие вопросы доказывания в административном судопроизводстве
Шрифт:
Некоторые авторы выделяют такие задачи доказывания, как «проверка установления фактических обстоятельств дела судом первой инстанции», а также «установление новых обстоятельств» [49] . И хотя из приведенных формулировок следует, что данные ученые относят к субъектам доказывания и суд, выделение указанных задач имеет определенные основания.
Установление обстоятельств дела, безусловно, прерогатива суда. И само по себе оно не является задачей доказательственной деятельности, в силу чего с соответствующими авторами мы не согласны. Однако если речь идет об установлении достоверных фактов, оно может быть отождествлено с установлением истины, т. е. с целью доказывания.
49
Фокина М. А.
Цель любой деятельности естественным образом связана с ее задачами, при этом достижение цели установления объективной истины по делу не исчерпывается решением задачи представления доказательств. Именно поэтому, на наш взгляд, следует выделять задачу надлежащего информирования суда о фактической стороне дела с тем, чтобы позволить ему надлежаще оценить представленные доказательства на предмет относимости и достаточности.
О том же говорит и общепризнанная практика правоприменения. В соответствии с прецедентным правом Европейского суда доказывание осуществляется на основе достаточно веских, четких и согласующихся выводов либо неопровергнутых предположений в отношении факта [50] .
50
Постановление Большой палаты Европейского суда по правам человека от 6.07.2005 по делу «Начова и другие против Болгарии», жалобы № 43577/98 и 43579/98. Официальный сайт Европейского суда по правам человека – http:// www.echr.coe.int
Проанализировав задачи, указанные выше, несложно уловить их соответствие «китам», на которых издавна «держалась» доказательственная деятельность, – бремени утверждения и бремени представления доказательств [51] . Однако для чего на субъекты доказывания может быть возложено какое-то бремя, если не для решения доказательственных задач? Поэтому определение в качестве задач доказывания его обязательных элементов видится весьма обоснованным.
В любом случае процессуальные задачи утверждения и представления доказательств только условно отделимы друг от друга: представление доказательств сопровождается указанием об их относимости к делу, о тех фактах, которые они подтверждают.
51
См., например: Баулин О. В. Суд как субъект доказывания в гражданском судопроизводстве // Вестник гражданского процесса. 2014. № 5; СПС «КонсультантПлюс»; Курс доказательственного права: Гражданский процесс. Арбитражный процесс / под ред. М. А. Фокиной. М.: Статут, 2014; СПС «КонсультантПлюс».
До недавнего времени существовали определенные основания для иного понимания задач доказывания именно по административным делам.
Например, разъясняя смысл ч. 3 ст. 189 АПК РФ, ВАС РФ указал, что при рассмотрении дел об обжаловании постановлений о привлечении к административной ответственности, предусмотренной ст. 16.1, 16.2, 16.18–16.21 КоАП РФ, суд проверяет (в том числе по своей инициативе) примененную таможенным органом для исчисления размера административного штрафа стоимость товаров, явившихся предметом административного правонарушения, независимо от того, оспаривались ли декларантом в суде решения таможенного органа, касающиеся определения таможенной стоимости товара [52] .
52
Постановление Пленума ВАС РФ от 08.11.2013 № 79 (ред. от 12.05.2016) «О некоторых вопросах применения таможенного законодательства» // Вестник ВАС РФ. 2014. № 1; СПС «КонсультантПлюс».
Можно привести и более общий пример. В. Ф. Яковлев, анализируя положения третьего раздела АПК РФ, справедливо указывает: «…Бремя доказывания в административных спорах лежит на соответствующих публично-правовых образованиях, и они обязаны доказать как законность оспариваемого акта, так и наличие фактических обстоятельств для принятия этого административного акта. Что касается лица, обращающегося за защитой, то очевидно, что он должен доказать, что данный акт (применительно к арбитражному судопроизводству) нарушает его законные права и интересы» [53] .
53
Яковлев
Однако вновь принятый КАС РФ закрепил модель доказывания, отличающуюся от описанной выше. В силу ч. 2 ст. 62 Кодекса административный истец, прокурор, органы, организации и граждане, обратившиеся в суд в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц или неопределенного круга лиц, не обязаны доказывать незаконность оспариваемых ими нормативных правовых актов, решений, действий (бездействия), но обязаны:
1) указывать, каким нормативным правовым актам, по их мнению, противоречат данные акты, решения, действия (бездействие);
2) подтверждать сведения о том, что оспариваемым нормативным правовым актом, решением, действием (бездействием) нарушены или могут быть нарушены права, свободы и законные интересы административного истца или неопределенного круга лиц либо возникла реальная угроза их нарушения;
3) подтверждать иные факты, на которые административный истец, прокурор, органы, организации и граждане ссылаются как на основания своих требований.
Возможно кто-то и поспорит с таким выводом, но, на наш взгляд, обязанности, возложенные приведенной статьей, по сути, и образуют весь предмет доказывания по административным делам. Сложно понять, как еще можно доказать незаконность нормативного или ненормативного акта, бездействия, кроме как указав на противоречие конкретной норме закона, подтвердив нарушение прав и законных интересов конкретных лиц, а также всю фактическую сторону дела. К чему при такой модели будет сведена доказательственная деятельность властного субъекта? Вполне возможно, за ним останется лишь логическая деятельность по истолкованию норм закона и соответствующее бремя утверждения о законности своих актов, решений и действий.
С нашей точки зрения, в указанных новеллах отчетливо виден шаг от ранее действовавшей модели возложения бремени доказывания на властный орган к общей модели доказывания, свойственной гражданскому и арбитражному процессу: «Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений», к слову, также закрепленный в ч. 1 ст. 62 КАС РФ. Едва ли они обеспечат надлежащую защиту прав административных истцов и иных категорий заявителей.
К сожалению, практика применения новых положений о доказывании в административном судопроизводстве также свидетельствует об отсутствии единообразного понимания норм о распределении бремени доказывания судьями.
Авторы, которые к числу субъектов доказывания относят суд, также выделяют бремя оценки доказательств [54] . Как указано выше, с нашей точки зрения, суд, при его неоспоримом воздействии на доказательственную деятельность, все же не является субъектом доказывания. Как справедливо указывает Д. В. Зотов, «субъекты доказывания должны представить, а суд отобрать… доказательства» [55] .
54
См., например: Бабаян К. А. Элементы процесса доказывания по делам об административных правонарушениях в области таможенного дела // Вестник Российской таможенной академии. 2014. № 1. С. 111–117; Баулин О. В. Суд как субъект доказывания в гражданском судопроизводстве // Вестник гражданского процесса. 2014. № 5. С. 54–66; Ярков В. В. Юридические факты в цивилистическом процессе. М.: Инфотропик Медиа, 2012 С. 155.
55
Цит. по: Зотов Д. В. Необходимые доказательства в гражданском судопроизводстве // Российская юстиция. 2014. № 11. С. 68–71; СПС «КонсультантПлюс».
Соответственно, и оценку доказательств не следует рассматривать как задачу доказывания. Доказывание осуществляется с учетом того, что впоследствии заявленные утверждения и представленные доказательства будут подвергнуты оценке, однако сама она к доказыванию не относится.
Таким образом, можно заключить, что при рассмотрении дел в порядке административного судопроизводства субъекты доказывания с целью установления объективной истины решают две важнейшие доказательственные задачи: а) задачу утверждения о фактах, имеющих значение для дела; б) задачу представления доказательств, подтверждающих заявленные утверждения, суду.