Общий враг
Шрифт:
Я отсчитывал секунды по наручным часам. На сто двадцать первой скомандовал по рации:
– Начали.
Игла и снайпер Коломийцева одновременно выстрелили, оба неандертальца свалились со стены. В тот же момент Коля пальнул из своей ракетницы, в крепости хлопнуло, и над частоколом начал подниматься столб рыжего искрящегося дыма.
Счёт опять пошёл на секунды, ничего не происходило, только гул усилился. Затем в него вплёлся пронзительный свист, и… три сильнейших взрыва разорвали тишину. Даже мне, лежащему за две с лишним сотни метров от крепости, заложило уши. И сразу за этим в крепости мощно пшикнуло, будто гигантская гидравлика сработала, затем оглушительно грохнуло, и вверх на десятки метров
– Двинули, парни, – приказал я по рации.
Веня, лежащий рядом со мной, крутанул диск подрывной машинки, восемь заранее заложенных зарядов сработали у корней рахиля, пробив широкие бреши в кустарнике. Пусть защитники крепости гадают – через какие из них мы будем прорываться. Хотя я лично сомневаюсь, что кто-то из гарнизона остался в живых – пламя до сих пор бушевало за частоколом. Вот-вот и само ограждение займётся.
Когда мы пробегали в разрывах хищного кустарника, тот трещал, как тысяча разъярённых гремучих змей, но ни одна ветка в нашу сторону не дёрнулась. То-то, это вам не людей беззащитных жрать.
Игла и Загорный остались на месте, они прикрывали основную группу, которая рассыпалась по незаминированной полосе, уже по ту сторону кустарника. Гаврик кинул вперёд специальный амулет – жёлтый камешек величиной с ладонь, похожий на янтарь. Когда тот упал, от него в разные стороны начали бить электрические разряды. Синие дуги тянулись от «янтаря» и ударяли в землю, иногда в тех местах, куда они попадали, раздавался взрыв.
Когда взрывы прекратились, Веня привстал на колене, раскрутил над головой и бросил вперед крюк-кошку, а потом потянул её на себя, так чтобы железные крючья волочились по земле. Остальная группа в это время держала под прицелом кромку стены, на которой так никто больше и не появился. Позади неё танцевали гигантские языки пламени, звук оттуда шёл, как из огромной плиты. Нет, я и вправду не понимаю, зачем было сюда отправлять сразу четыре, возможно, лучших разведгруппы Колонии, когда можно было обойтись двумя-тремя наблюдателями-корректировщиками.
Кошка сапёра дважды срывала растяжки, взрывом её отбрасывало в сторону, и Веня забрасывал её снова. Протралив путь, наш сапёр, пригнувшись, первым побежал к стене, мы за ним, след в след. Перед собой на вытянутой руке Веня держал длинный прутик, доходящий ему почти до стопы, – ещё одна защитная мера против растяжек. Если нижний конец прутика наткнётся на леску мины-лягушки или просто растяжки, сапёр это заметит и обозначит препятствие. Но больше никаких мин нашей группе не попадалось. Меньше чем за минуту мы добрались до стены крепости. Веня, Коля Викинг и Рикки принялись запихивать пластичные ВВ между брёвен частокола.
– Каланча, как у вас? – спросил я по рации.
– Всё по плану, сейчас закладки будем делать.
– Принял, продолжайте.
Мои бойцы почти закончили минировать стену, когда я понял, что поспешил с выводами, – в крепости остались живые. Десятки людей вдруг показались наверху частокола, на участке между двумя нашими группами. Один за другим, как живая волна, они стали прыгать вниз с четырёхметровой высоты. А потом, как ни в чём не бывало, поднимались и бежали прочь от стены. Они были безоружны, одеты в какие-то изодранные обноски. В скопище бегущих людей с двух сторон ударили пулемётные очереди наших групп. Толпу это
Мины начали разрываться под ногами бегущих. Вскоре толпа исчезла в облаке дыма, из которого периодически вылетали отдельные ошмётки тел. Взрывная волна и осколки дробили кости, разрывали плоть. Но люди всё равно бежали по прямой, даже не пытаясь свернуть. Я сам видел, как трижды взлетали вверх на полтора метра цилиндры мин-лягушек, взрывались и выкашивали всех вокруг. В считаные минуты от толпы почти никого не осталось. А оставшиеся рванули на бойцов Коломийцева. Мне некогда было обдумывать идиотское поведение южан, я засёк, как на фоне пламени со стены спрыгнуло несколько коренастых фигур.
– Каланча, внимание, – заорал я в рацию, – нелюдь спрыгнула вниз, рядом с тобой!
– Понял, Витя, видим.
– Коля, Саша, зачистить территорию вдоль стены, Игла, Гаврик, прикрываете группу. Рикки, Вова, за мной, – добавил я уже на бегу, приказывая «Силуэту» включиться, потому что уже заметил, как южанин, высокий, худющий, долговязый (серая ветхая одежонка доходила ему только до бёдер, а рукава – до локтей), одним прыжком покрыл огромное расстояние и накинулся на Каланчу. Разведчик, стоявший рядом с Димой, замер как вкопанный, а южанин вырвал у Димы автомат и ударил его прикладом в грудь. Каланча отлетел метра на четыре.
Я бросился на помощь другу, сначала стараясь бежать по свободной от мин полосе, ближе к хищному кустарнику, а дальше без разбора – толпа уже всё «разминировала».
Сердце забилось быстрее – начинался настоящий бой. Я прикрыл глаза, прислушиваясь к его ударам, стараясь почувствовать потоки силы внутри себя. На бегу концентрируясь, я вводил организм в боевой транс.
Кожу на месте татуировок закололо иголками. Потоки силы внутри чуть изменили направление, привычное течение энергий в теле ускорилось. Тело стало лёгким и одновременно налилось силой, звуки вокруг зазвучали тише. В груди полыхнул огонь. Меня будто подбросили вперёд. Я прыгнул… и открыл глаза. Пламя над крепостью танцевало уже гораздо медленнее, в воздухе мелькали цветные всполохи. Белые, синие, красные, фиолетовые – они метались в пространстве, сталкивались, поглощали друг друга. А прямо передо мной возник неандерталец в железном нагруднике и огромном шлеме, поднимающий автомат.
На меня обрушилась его ментальная атака: возникло чувство паники и желание подчиниться, положить оружие к ногам врага. Я играючи отбил атаку – помогли-таки уроки Сэнсэя, – два раза качнул маятник, прыгнул и оказался слева от неандертальца. Выстрелил точно в просвет между бронёй и шлемом. Пуля попала в горло, я наклонился, подсёк штык-ножом сухожилия под коленом и побежал дальше. А неандерталец плюхнулся в траву, хлюпая разорванным горлом, если что, его добьёт Рикки.
Долговязый южанин между тем подошёл к Димке и медленно склонился над ним. Конечно, сейчас, в состоянии «форсированного режима», я по-другому воспринимаю течение времени. Южанин на самом деле двигался быстро, но для меня его движения выглядели неторопливыми.
Я на бегу вскинул автомат, прицелился, нажал на спусковой крючок… и тут южанин посмотрел на меня. А глаза у него были – сплошной белый огонь. Мой автомат замолчал, а пули, которые успели вылететь, обогнули южанина по дуге. Я бросил своё оружие штыком вперёд, как копьё, схватился за нож и пистолет. И тут мою голову словно насквозь пронзило иглой. Руки и ноги налились свинцовой тяжестью. Ни в какое сравнение с тем, что было на тренировках с Сэнсэем, это не шло. Демон-южанин поднялся, уставился на меня своими горящими бельмами, его губы шевельнулись, выговорили: «Ты!»