Обсидиан
Шрифт:
— Повторять я не буду. Если что-нибудь случится с моей сестрой, то, да поможет мне… — Он остановился, сделав глубокий вдох. Его взгляд упал на мои приоткрытые губы.
У меня даже дыхание перехватило. В глазах его что-то промелькнуло, но он тут же прикрыл их, чтобы я ничего не увидела.
Опять появились эти кадры из фильмов «до 16-ти». Вот мы вдвоем. Возбужденные и влажные от пота…
Я закусила губу и попыталась сделать непроницаемое лицо. Но по его самодовольной улыбочке поняла — он догадался. Как же это бесит!
— А ты… грязная, [1]
Я моргнула. Нет. Нет. Нет.
— Что ты сказал?
— Грязная, — повторил он так тихо, чтобы Ди не услышала. — Вся покрыта грязью. Что, по-твоему, я имею в виду?
— Ничего, — выдохнула я, мечтая, чтоб он провалился в преисподнюю. Ужасно неловкое ощущение от этой близости. — Я только что сажала цветы и возилась с землей. Обычно становишься грязным, когда делаешь что-то подобное.
Его губы дрогнули.
— Есть много более забавных способов, чтобы стать… грязной. Хотя не думаю, что когда-то покажу их тебе.
1
Здесь игра слов: dirty в значении «очень сексуальная». — Примеч. ред.
Кажется, он знает, о чем говорит. Краска залила мои щеки, я просто утонула в ней.
— Уж лучше я вывожусь в навозе с головы до ног, чем позволю тебе когда-нибудь дотронуться до меня.
Ответом был недоуменно-вопросительный взгляд, после чего Дэймон резко развернулся к сестре:
— Ты должна позвонить Мэтью. Немедленно, ты поняла? Прямо сейчас.
Я прижалась к дереву и так и стояла — с неподвижным взглядом, не шевелясь, — пока за ним не захлопнулась входная дверь. Только после этого я перевела дух и посмотрела на смущенную Ди:
— Да уж. Это было сильно.
Ди опустилась на ступеньки, прикрыв руками лицо.
— А ведь я и вправду люблю его. Он мой брат, только… — она оборвала фразу, поднимая голову. — Он чудовище. Я знаю, это правда. Но он не всегда такой.
В полном молчании я смотрела на нее. Сердце буквально выпрыгивало из груди. И неважно, что я сейчас чувствую: страх или возбуждение от ссоры, от которых голова идет кругом. Я отлипла от дерева и подошла к подруге. И если я все-таки боюсь, то чего?
— Трудно завести друзей, когда он постоянно рядом, — пробормотала она, посмотрев на свои руки. — Они все удирают от него.
— Действительно. С чего это вдруг?
Я-то могла себе это представить — уже представила. Его чрезмерная забота о сестре выходила за все разумные рамки. Я все еще дрожала, чувствуя жар его тела. И это же меня… заводило. К сожалению.
— Прости меня, пожалуйста. — Взмахнув руками, Ди поднялась со ступеней. — Это все из-за того, что он слишком за меня беспокоится.
— Конечно. Но, мне кажется, я не слишком похожа на какого-нибудь козла, который хочет тебя совратить.
Ди громко фыркнула:
— Я знаю, но он все время за меня боится. Мне кажется, он успокоится, когда узнает тебя поближе.
Что-то верится с трудом.
— Только не говори,
— Ладно. Все нормально, — я провела рукой по лбу. — Он не запугает меня. Кишка тонка!
Мне показалось, что Ди от счастья вот-вот потеряет сознание.
— Да. Я уже пойду. Но я тебе обещаю — я все придумаю. Правда.
Я пожала плечами:
— Да перестань. Это не твоя проблема.
— Нет, все-таки проблема и все-таки моя, — не согласилась со мной Ди. — Но лучше потом об этом. Потом, хорошо?
Я кивнула, проследила взглядом за тем, как она идет к дому, и собрала разбросанную упаковку. Какого черта? Что за бред? Никогда в жизни я не вызывала у людей такой неприкрытой резкой антипатии. Со злостью я сунула мусор в бак.
От Дэймона, конечно, можно голову потерять. Но он же последний мерзавец. Он загонял меня в угол, затравливал специально.
Только у него ничего не получится. Я все равно буду дружить с Ди и ему — Дэймону — не удастся запугать меня. Я останусь ее подругой, и ему придется с этим смириться. Я тут живу и уезжать никуда не собираюсь.
ГЛАВА 4
В понедельник я ничего не стала писать в блоге. Обычно в этот день отчитываюсь о том, что прочитала свежего-интересного, но сейчас новостей у меня нет. Поэтому я решила устроить своей машине хорошую помывку. Если б мама не спала, то, конечно, пришла бы в восторг — в разгар лета ее дочь не торчит перед экраном ноутбука, а проводит время на свежем воздухе! На самом деле я совершенно домашнее растение и лишний раз за порог не выйду, если только не предвидится садовых работ.
Небо было прозрачно-ясным, в воздухе висел аромат мускуса и хвои. Убирая салон, я несколько удивилась, обнаружив гору ручек и резинок для волос. И еще школьную сумку, один взгляд на которую расстроил меня окончательно. Пройдет еще немного времени, и начнется школа. Ди там будет окружена друзьями, которые прошли жесткий отбор у Дэймона. Я к ним, конечно, не отношусь, для него я — асоциальный элемент, полное ничтожество.
Я закончила убирать салон и вытащила ведро со шлангом. Намылила багажник, капот и дверцы. До крыши дотянуться не получалось — я только вымокла с головы до ног, постоянно роняя на землю мыльную губку. Чертыхаясь, я принялась очищать губку от налипшей травы и пыли. Мне ужасно сильно хотелось запустить ею в дерево. Раздраженная и разочарованная, я в конечном итоге сунула ее в ведро.
— Кажется, тут кому-то нужна помощь.
Я даже подпрыгнула.
В нескольких шагах от меня, сунув руки в карманы потертых джинсов, стоял Дэймон. Невероятные глаза блестели на солнце. Он появился неслышно и неожиданно — и, конечно, я совсем не была к этому готова. Не понимаю, как при таком росте можно двигаться столь бесшумно? И, ого, он надел футболку. Даже не знаю, благодарна я ему за это или, наоборот, — разочарована. Ясно одно: если бы не его манеры, у меня от него снесло бы крышу. Но я уже настроилась на очередную битву.