Обуздать ветер
Шрифт:
— Плюнь и пошли. Я вернусь сюда, когда овладею даром, — дернул ее за руку.
— Но Тимьян, возвращаясь, лучше знать хоть что-то…
— В подземелье сидит колдун, я обещал выпустить его и забрать с нами. А он расскажет, зачем я нужен здешнему лорду. Может, и про родителей моих что-то знает.
— Правда? — с мальчишечьего лица на меня уставились темно-серые малинкины глазищи.
— Нет! Вру тебе по старой привычке! —
— Это совершенно безопасно! Я уже объясняла! — зашипела Малинка. — У меня появилась возможность вырваться не только из дворца, но и из Багряного Края. Вот я и решила использовать время до твоего возвращения с пользой. Помочь тебе, раз уж не получилось с кустом, да еще испытать личину. Думаешь, все исключительно ради твоей родословной? Это, — сунула мне под нос запястье, на котором тускло блеснул каменный браслет такого же цвета и выделки, что и кольцо-невидимка, — очень пригодится в дальнейшем, и не только мне!
— Разведчица хренова! И как я не догадался, что завела тебя сюда всего-навсего белокостная дурь! И даже не белокостная, а бабья. Ну и везет же мне на дурищ, воображающих, что все на свете им по плечу.
— И много ты таких дурищ по пути подобрал? — Малинка захлопнула книгу, сунула под мышку, схватила меня за рукав и едва ли не потащила к выходу. — Познакомишь?
— Не терпится опробовать личину по полной? — хмыкнул я, обрадованный, что девчонка наконец убирается из книжной комнаты. — Может, и мне позволишь испытать что-то новенькое? Ты вроде и не женщина, но определенно не мужчина.
— Становись невидимым, трепло! — буркнула сладенькая, но без злобы.
Я надел кольцо, взял ее за руку, и повел к двери. Осторожно приоткрыл створку, выглянул в коридор. Никого, все тихо. Только что это за темные пятна на каменном полу?.. Будто кто-то нес полное ведро и из него наплескалось…
В следующий миг меня окатило холодной водой, кто-то рванул дверь из рук, я услышал вскрик Малинки, а потом в голове полыхнула молния, и наступила темнота…
В себя пришел от мерзкой вони, будто кто-то водил у меня перед носом паленым пером. Чуть приоткрыл глаза — точно. Обгорелое перо, светло-серое, похоже, гусиное, кончик обугленный, выпускает тоненькую струйку дыма вкупе со зловонием.
— Очнулся? — раздался чей-то голос, и тут только я сообразил, что перо висит в воздухе само по себе. Три болота, выходит, меня скрутил невидимка? — Похоже, очнулся. Вон, веки дернулись. Думаешь, что до сих пор невидим? Ошибаешься. Кольца на тебе больше нет. Пришлось, правда, отрубить палец, но мне это не впервой. Закончил, наконец, начатое больше двадцати лет назад, — раздался смешок, от которого у меня внутри все заледенело.
Я сжал зубы и шевельнул левой рукой, она отозвалась резкой болью. Ну вот и расстался с обкромсанным мизинцем, как и хотел когда-то.
Сознание прояснилось окончательно, и я сообразил, что связан по рукам и ногам, к тому же почему-то мокрый до нитки. Ах да, меня зачем-то окатили водой… Голову ломит зверски, видно, крепко приложили. Лежу то ли на широкой лавке, то ли на жестком топчане в комнатушке с голыми каменными стенами без окон, здорово смахивающей на каземат.
Пока осматривался, перо упало на пол и заерзало, перестав дымить. Не само, конечно — невидимка затоптал. Я попытался проверить Малинку. Она была жива и даже, кажется, невредима, но определенно терзалась чем-то. Да понятно, чем. Нет, я не злился и не досадовал — вот уж пустое занятие, особенно сейчас. И страху поддаваться нельзя. Прежде всего нужно предупредить Эрику. Не хватало им с Корнем угодить в ту же ловушку. Пусть срочно связываются с Дёреном и зовут на помощь Вепря.
Я изо всех сил сосредоточился, пытаясь позвать сестренку, но ничего не получилось. В какой-то миг показалось, будто издалека-далека доносится ее голос, но…
— …Я заставлю тебя слушать! — крик вернул меня к действительности.
— Заставишь-заставишь, — пробормотал я. — Только у меня, кажется, что-то с ушами. Зачем было так сильно по голове бить? Вдруг я оглох?
— У меня найдется лекарство от всех твоих хворей, — опять тот же смешок, будто горсть талого льда скатилась по хребту. — Эй, Сивый! Приведи девку! — проорал невидимка в сторону двери. — Да-да, твою, — снова повернулся ко мне, я даже почувствовал тепло его дыхания, и вовсе не зловонного или сильно несвежего, вполне обычного человеческого дыхания. — Стоило отрубить тебе мизинец, и пригрозить, что ее амулет сниму хоть с головой, она тут же стянула браслетик. Видно побоялась руки лишиться.
Угу, раскатал губу, упырь. Чтобы Малинка, да побоялась! Она таких, как ты, свиньям скармливает. Просто не видела смысла дальше прятаться. Может, еще и рассказала, кто и откуда, пытаясь таким образом вытащить меня. Дурочка…
— …Никогда не поверю, что эта потаскушка — наместница Багряного Края, — подтвердил мои догадки неви… И чего я все "невидимка" да "невидимка"? Ясно, что это здешний лорд. Как там его колдун в подземелье называл? Бор? — Доходили слухи, что у них баба на престоле, но чтобы эта…
Дверь распахнулась, и в комнату втолкнули Малинку, так что договаривать Бор не стал. Я попытался сесть, но со связанными руками и ногами ничего не вышло. Девочка выглядела не столь плохо, как успело нарисовать мое воображение за короткое время до ее появления. Одежда потрепана, на левой щеке здоровенное красное пятно, наверно, от пощечины (да, я отлично знаю, какой жгучий язычок у моей Крапивки), тяжелые черные волосы рассыпались по плечам, лицо бледное и осунувшееся. Помята, да, но никакого серьезного ущерба ей, кажется, не причинили. Гораздо хуже было выражение малинкиных глаз — затравленное и виноватое.