Обвенчанные дважды
Шрифт:
— Ты плачешь обо мне? Она отвернулась.
— Я оплакиваю потерю невинности.
— Своей или моей?
— По-моему, ты никогда не был невинным.
— Ты даже не представляешь, до чего я был невинен! Если бы нам довелось встретиться раньше, до Египта, ты знала бы, что теперь я совсем другой.
Его руки снова стали блуждать по ее телу, возбуждая в ней желание и притягивая к себе. Он знал, что сейчас она захочет его снова.
Мэллори страстно отдавалась мужу. Пока она для него желанна, он не бросит ее. Она запретила
Кэссиди сняла платье и повесила на стул. Рейли, лежа в постели, наблюдал, как она раздевается.
— Ты знаешь, Рейли, между Майклом и Мэллори что-то происходит. Они не похожи на влюбленных.
Он смотрел, как она вынимает шпильки из волос, как златокудрая волна накрывает ее плечи.
— Что ж, не всем так везет, как нам, Кэссиди. И не забывай, что ты тоже не любила меня, когда мы поженились.
Она повернулась к нему спиной, чтобы он расстегнул ее жемчужное ожерелье.
— Меня больше беспокоит другое. Мэллори — очаровательная девушка, но она ни разу не улыбнулась. А Майкл — я просто не узнаю своего сына! Иногда, когда он думает, что его никто не видит, в его глазах такая… печаль. В чем причина?
Рейли небрежно кинул ее ожерелье на постель и, откинув копну волос, стал целовать шею жены.
— Не будем сейчас об этом! Она села на постель и посмотрела на него встревоженным взглядом.
— Мне все-таки хотелось бы знать, что произошло с моим сыном в Египте. Я не имею в виду побои, нанесенные ему Сиди. Я хочу знать, почему в его взгляде появились цинизм и жесткость, чего никогда раньше не было.
Рейли ждал этого неприятного разговора, он слишком хорошо знал свою жену. Ей, конечно, больно за сына. Но женщина никогда не поймет того, что очевидно мужчине: его сын прошел войну. И этим все сказано. Разве сможет он забыть, пусть безымянных, пусть незнакомых ему, людей, которых он убивал?
Он взял ее руки в свои.
— Пойми, Кэссиди! Майкл заглянул в глаза смерти. Он убивал и поэтому уже никогда не станет прежним. Ты — его мать, и никогда, слышишь, никогда не спрашивай Майкла о том, что произошло в Египте. Наш сын — сильная натура. Он сильней, чем я думал. Он совершил невозможное и победил. Но даром ничто не дается! Ему еще долго придется расплачиваться, и потребуется немало времени, чтобы душевные раны затянулись.
— Мы поможем ему в этом, Рейли. Но меня беспокоит другое: я не никак не пойму, почему он женился на Мэллори? Бедная девочка, она выросла без родительского тепла, и я не уверена, что Майкл любит ее. С каждым днем она мне нравится все больше, но я вижу, как ей одиноко. Мне очень хочется, чтобы она почувствовала себя членом нашей семьи, но ведь главное для нее — любовь Майкла.
— Поверь, она не такая слабая, как тебе кажется. И почему бы Майклу ее не любить? Она очаровательна, красива. У нее есть все, что мужчина хотел бы видеть
Кэссиди засмеялась и обняла мужа.
— А что ты искал во мне, когда собирался жениться?
Он улыбался, вдыхая аромат ее волос.
— Во-первых, я был сражен твоей красотой и, конечно же, нежностью. Нет, скорей чем-то совсем другим, моя неугомонная половина.
— Рейли!
— Ну какая женщина, кроме тебя, пустилась бы в плаванье, достигла Египта, пересекла пустыню и была готова отразить натиск любого противника?
— Мэллори! Только она сделала гораздо большее — спасла тебя и Майкла.
Кэссиди положила голову ему на грудь, умиротворенно прислушиваясь к равномерному биению его сердца.
— Господи, Рейли, если бы с тобой что-то случилось, я бы этого не пережила!
Он крепко прижал ее к себе, и они молча смотрели друг на друга, понимая все без слов. Рейли нежно поцеловал Кэссиди, подумав, что никогда не расскажет ей, что пришлось ему пережить в казематах Сиди. Если бы он потерял надежду снова держать ее в своих объятиях, он бы просто сошел с ума.
В иллюминатор светила полная луна. Мэллори, разнежено лежа в постели, любовалась мерцающим отражением волн на потолке. Окружавшая ее роскошь убаюкивала и отгоняла мрачные мысли.
С тех пор как Майкл привел ее в свою каюту, она так и оставалась здесь.
Завтра «Соловей» войдет в Темзу и направится по ней к Лондону — путешествие закончится.
Неожиданно дверь отворилась и на пороге появился Майкл. Он молча прошел к иллюминатору, потом назад — к двери, но Мэллори окликнула его:
— Майкл, что-нибудь не так?
Она быстро набросила на себя халат.
— Да нет, — ответил он, стоя возле двери. — Спи, я не хотел тебя будить.
Она встала и подошла к нему.
— Я не спала. Может быть, тебе что-то нужно?
Мэллори ласково положила руку ему на плечо, но он резко отстранился, снова пересек комнату и застыл у иллюминатора, уставившись в ночное небо.
— Мне надо побыть одному, Мэллори. Может быть, тебе лучше пойти в спальню Эрриан?
— Если ты так хочешь… — Она направилась к двери, но он схватил ее за руку.
— Право, не знаю, что со мной, Мэллори. Я так долго был вдали от цивилизации, а завтра на меня все обрушится вновь, как прежде.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, Майкл.
— Я сам ничего не понимаю. До отъезда в Египет я был другим человеком, и теперь мне ясно, насколько я изменился. Я уже не смогу жить так, как жил когда-то.
— Прости, если в этом есть доля моей вины! Он поиграл ее рыжим локоном.
— У тебя ведь нет подобных мыслей, правда? Ты не раздваиваешься?
— Нет, Майкл, я ни в чем не уверена.
— Ты — моя жена.
— В этом я тоже сомневаюсь.
— Тебя по-прежнему тревожит то, что ты не поняла слов, которые звучали во время нашей брачной церемонии?