Объятия смерти

Робертс Нора

– Но, по правде сказать, я никогда этому не ве­рила. – Голос Евы был спокойным, хотя ей с тру­дом удалось отогнать страшное видение. – Джули­анна убивала холодно и расчетливо. Я не заметила в ней ни гнева, ни ужаса, ни отчаяния. Что бы ни про­исходило у нее с отчимом, она использовала это в своих интересах. Она родилась хладнокровной убийцей, а не стала такой.

– Тут я согласен с Даллас, – кивнул Фини. – У этой бабенки вместо крови лед, и она не жертва, а охотник.

– Словесный портрет больше ничего не дал, – продолжала Ева. – Впрочем, я на другое и не рас­считывала. Джулианна все тщательно спланировала, наверняка обзаведясь новым

именем, новой лич­ностью и новой биографией. Хотя внешность она не слишком изменяла, так как очень тщеславна, а ей нравится, как она выглядит. В Джулианне многое осталось от молодой девушки: она любит тряпки, побрякушки, салоны красоты, шикарные магазины и рестораны. Ее не увидишь в дешевых лавках, секс-клубах или барах. Она предпочитает большие горо­да; мы передадим ее фотографии СМИ – может, нам и повезет.

«Помимо обычной полицейской работы, здесь нужна удача, – думала Ева. – Джулианна редко де­лала ошибки».

– Наша проблема в том, что она очень ловко вписывается в окружающую обстановку и ни у кого не вызывает подозрений. А если заводит друзей, то они лишь временные орудия. Никто не может подо­браться к ней близко.

– Если Джулианна заделалась профессионалом, то можешь смело держать пари, что она первокласс­ный киллер. – Фини надул щеки. – Сейчас она может быть где угодно, Даллас.

– Поэтому искать будем везде. Помнишь, кто вел следствие в Чикаго?

– Да. Спиндлер.

– Верно. А в Вашингтоне – Блок. Можешь с ними связаться? Узнай, какие у них данные.

– Хорошо. У меня тоже имелись кое-какие за­писи о ней. Надо будет их раскопать.

– Психолог, который составляла профиль Джулианны, уже на пенсии. Я передам все данные Мире и попрошу у нее консультацию. Макнаб, поручаю вам сбор данных по всем делам. Составьте для меня досье. Семейные, деловые, финансовые связи и так далее. Поговорите с тюремным персоналом в Докпорте и узнайте, с кем из заключенных она работала и общалась. А я собираюсь что-нибудь вытянуть из первой миссис Петтибоун. Пибоди, ты со мной.

* * *

Поскольку Шелли Петтибоун жила в Уэстчестере, Ева, сев за руль, заказала на компьютере карту лучшего маршрута. Когда она возникла на экране, это явилось для нее приятным сюрпризом.

– Смотри-ка, Пибоди! Сработало!

– Техника – наш друг, лейтенант.

– Конечно, если она не начинает над нами изде­ваться. Между прочим, оттуда всего пара миль до дома майора Уитни. Если мне повезет, миссис Пет­тибоун окажется лучшей подругой жены майора.

Размышляя над этой возможностью, Ева выехала на улицу.

– Папа сказал, что они с мамой сегодня собира­ются побродить по городу – побывать в Гринвич-Виллидж и в других местах.

– Что-что? Ах да, превосходно.

– А вечером я хочу сходить с ними пообедать, так что они не будут вам докучать…

– Пибоди, если ты думаешь, что я тебя не слу­шаю, то ошибаешься.

– Ой!

Ева поехала на желтый свет, огрызнувшись на автобус, преградивший дорогу. Повернув баранку, она втиснулась в узкую щель, нажала на акселератор и вырвалась вперед. Сердитый гудок автобуса доста­вил ей маленькое удовольствие.

– Насколько я понимаю, родители и новое рас­следование не оставили тебе много времени для ра­боты над делом Стиббс?

– Кое-что я выяснила. Морин Стиббс, урожден­ная Брайтон, не только жила в одном доме с покой­ной, но и на одном этаже. Так что с Бойдом Стиббсом она была знакома очень давно. Его первая

жена по будням ездила на службу, а бывшая мисс Брай­тон, работая консультантом по интерьерам, часто выезжала к клиентам. Это давало нынешним супру­гам время и возможность для перепихивания.

– Это что, юридический термин?

Пибоди пожала плечами.

– Бойд Стиббс женился на Морин Брайтон че­рез два с половиной года после трагической гибе­ли Марши Стиббс. По-моему, это слишком долгий срок, если они трахались, еще когда Марша была жива. Конечно, они могли подождать для отвода глаз, но это было бы чересчур хитроумно. Кроме то­го, если они так уж хотели официально воссоеди­ниться, развод был бы самым простым выходом. Ведь у Марши не было кучи денег, которые Бойд потерял бы, расставшись с ней. Не вижу никакого мотива для преднамеренного убийства.

– А почему оно должно быть преднамеренным?

– Из-за писем. Если полагаться на показания друзей, родственников и сослуживцев Марши, даже ее мужа и его второй жены, у Марши никогда не бы­ло любовника. Следовательно, письма – подтасо­ванная улика. Кто-то написал их и подбросил в ящик ее комода. После убийства.

– Почему после?

– Потому что женщина обычно знает, что лежит у нее в ящике с нижним бельем. Она бы нашла письма, как только полезла за трусиками. – Пибоди сделала паузу. – Это что, тест?

– Продолжай. Мне полезно послушать.

– О'кей. Кто-то, имевший доступ в ее квартиру и побывавший там в ночь убийства, подложил пись­ма в ее ящик. И мне кажется, что выбор места чисто женский. Мужчина едва ли выбрал бы ящик с ниж­ним бельем, чтобы спрятать в нем что-нибудь. Мы не знаем, когда были написаны письма, так как не было ни дат, ни конвертов со штампами. Возможно, их все написали одновременно, в ночь убийства. Ес­ли так, то убийство не было преднамеренным, а произошло под влиянием импульса. Преступление на почве страсти.

– Значит, твоя теория состоит в том, что неиз­вестное лицо убило Маршу Стиббс под действием импульса, а затем положило ее в ванну, надеясь выдать убийство за несчастный случай. Решив, что этого недостаточно, это лицо написало письма от имени несуществующего любовника и положило их в ящик с нижним бельем жертвы, дабы создать ви­димость, будто любовник убил ее во время ссоры. Так?

– Согласна, это немного притянуто за уши…

– Тогда придумай что-нибудь получше.

– Я просто нервничаю, потому что это в самом деле похоже на тест. – Пибоди откашлялась. – Все остальное основано на чистом инстинкте. Я вспомнила, как эти двое реагировали на нас. Бонд казался печальным, вначале немного неуверенным, но он явно был рад нашему приходу. Конечно, это могло быть притворством, но, так как у него не было вре­мени на подготовку, выглядело достаточно искрен­ним. Так же как и его убежденность, что у Марши не было любовника. – Она сделала паузу, ожидая одобрения или возражения Евы, но та промолча­ла. – Ладно, буду продолжать на свой страх и риск. Алиби Бойда выглядит надежным, хотя он, разуме­ется, мог просто нанять киллера. Но даже в этом случае он бы все равно нервничал, когда мы ворва­лись в его новую счастливую жизнь, вновь угрожая возможностью разоблачения. С другой стороны, его жена казалась недовольной и испуганной, явно желая, чтобы мы поскорее убрались из ее новой счастливой жизни с мужем погибшей подруги. Воз­можно, это нормальная реакция, но она с таким же успехом могла быть вызвана сознанием вины и стра­хом перед разоблачением.