Объятые пламенем

Фрост Джанин

– Ах, ты ж тварь, - прошептала я, поворачиваясь к некромантке.

Выражение лица Нерайи было каменным, но глаза быстро метались между Владом и Менчересом. И запах её тоже изменился. Теперь я знала, как пахнет тот, кого разоблачили.

– Ты пыталась дестабилизировать обстановку в мире вампиров, натравив друг на друга две из мощнейших родословных, - произнесла Веритас, входя в эту секцию пещеры.
– Зачем?

– Мой народ восстановил бы порядок, - выдавила Нерайя, в глазах которой появилась чистая ненависть, при взгляде на Веритас.
–

Мы были бы единственной силой, способной установить мир между всеми враждующими сторонами. Тогда бы, благодаря многочисленной поддержке, наконец, отменили правило запрещающее магию.

Меня поразило то, как легко она призналась в заговоре, из-за которого столько погибло людей. Но в глубине души, я восторгалась простотой их плана. Им всего лишь нужно было, чтобы один сильный вампир предал другого. Затем Нерайя указала на Мирсея.　

– Он взял на себя обязательство освободить наш народ, но бросил нас, ради мелочной жажды мщения. Вот зачем мы выследили его и хотели убить, пока не обнаружили связь между ним, ей и Цепешем. Мирсей непреднамеренно дал нам самый простой способ развязать хаос.

– Сколько ещё людей у тебя в запасе?
– спросила Веритас, проигнорировав последнюю часть.

Нерайя по - странному улыбнулась.　

– Я не знаю, и хоть сотни лет пытай меня, ответ не изменится. Очень давно, наши лидеры решили, что мы не должны ничего знать друг о друге, так, если поймают одних, другие будут в безопасности. Наше дело восторжествует. Пусть не сегодня, но однажды.

– Ох, я за, чтобы никого не притесняли, - заявила я, - но ты не сможешь построить свободную власть на костях. Вампиры были не правы, охотясь и убивая ведьм, но всё же, ты сама признала, что дай вам шанс, вы бы жестоко со всем разобрались.

– Они заслужили, - отрезала она.

– Ошибаешься, - тихо возразила я.
– Ты не проживешь долго, чтобы увидеть триумф, потому что добряк, тело которого лежит в соседней секции, будет отомщен.

Я высвободила хлыст, но прежде чем он достиг Нерайи, она взорвалась, словно проглотила ядерную бомбу. Влад ещё мгновение смотрел на пылающие останки, а затем перевел взгляд на меня.

– Лейла, теперь ты отомстила, и если у её смерти будут последствия, они падут на меня.

Веритас с раздражением посмотрела на Влада, будто решая накричать или поколотить его.

– Неважно, что утверждала Нерайя, я могла бы добыть ещё информацию из неё.

– Даже с должным старанием, ты бы ничего не узнала, - возразил Влад.
– Мы договорились, что выживет лишь один, и он пойдёт со мной.

– Он не сказал, позволит ли тебе уйти, - заметила Веритас, многозначительно смотря на Менчереса.

Я напряглась. Она права, Менчерес не сказал, как собирался отреагировать на потенциально смертоносные намерения Влада.

– Ну?
– обратился Влад к Менчересу.

Эмоции Влада были закрыты, и я не могла, понять готовился ли он к драке или настолько любил Менчереса, что без борьбы

принял бы любую судьбу. Я не желала плохого исхода, и, несмотря на то, что знала, с какой легкостью Менчерес оторвёт мне голову, начала направлять энергию в хлыст. Плевать на всё, я не стану стоять в стороне и смотреть, как бьют Влада. Максим приблизился, и, хотя выглядел расслабленным, я точно знала, что он не просто выбрал этот момент, чтобы размять ноги. Он тоже не собирался стоять в стороне. Менчерес долго молчал, у меня вопили от напряжения нервные окончания. Но, внезапно, губы Менчереса растянулись в подобии улыбки.

– Я не стану претворять план некромантов в жизнь и устраивать хаос, как сделали они посредством связи между Лейлой и Мирсеем.

Я едва не рухнула от облегчения. Влад опустил щиты, и, несмотря на жесткость взгляда, я почувствовала его печаль.

– Я не молю о прощении. Мои намерения его не заслуживают, но, надеюсь, ты понимаешь, что если бы любая другая жизнь стояла на кону, я бы даже не рассматривал возможность навредить тебе.

Менчерес шире улыбнулся.

– Знаю, потому что если бы на кону стояла жизнь Киры, то она бы жила, а другой умер. Кроме того, - он заговорил охрипшим голосом, - я могу на тебя злиться, но отцы всегда прощают детей, даже если дети не родные им по крови.

С другого конца пещеры донесся всхлип. Когда я поняла, откуда именно, на глаза навернулись слёзы, а Владом завладел шок. Он начал переводить взгляд с Менчереса на Мирсея и обратно.

– Хочешь, чтобы я простил его? Он всё равно с удовольствием убьёт меня!

Менчерес подошёл ближе.　

– Века назад, я решил взять под крыло горделивого, сурового молодого человека, даже понимая, что если бы мог, он бы меня убил. Если ты благодарен за тот мой выбор, сейчас с уважением отнесешься к моему желанию простить Мирсея.

– Не надо мне никаких одолжений, жалкое подобие отца и мужика!
– выкрикнул Мирсей.

Менчерес скривился.

– Дети. Они такие милости говорят.

По нашей с Владом связи пронеслись раздражение, гнев и восхищение.　

– Если это наказание за мои действия, я одобряю твою жестокость.

Менчерес похлопал Влада по щеке.　

– Я знал, что ты оценишь.

Влад посмотрел на меня.　

– Мирсей не останется в нашем доме. После всего, что он наворотил, я не желаю видеть его рядом с тобой.

– Всё в порядке, - сказала я. Да, Мирсей много плохого мне сделал, но действовал он под давлением своей боли, да и он нас спас.
– Мы просто переименуем подземелье в комнату наказаний.

– Я с тобой не пойду!
– яростно вопил Мирсей.
– Как только я освобожусь от кварца, исчезну!

– Отлично, - сухо прокомментировал Влад.
– Перевозить его будем в этой кварцевой тюрьме, иначе он сбежит.

Менчерес улыбнулся.

– Это можно устроить.