Объявленный Армагеддон
Шрифт:
— Никуда ходить не нужно, Вот оно — то самое место. Именно здесь и был портал.
Пока огр и эльфийка вели задушевную беседу, Зенон в поисках вещественных доказательств, способных пролить свет на то, что здесь произошло, тщательно обследовал окружающее пространство. Его старания не были напрасными — небольшой обрывок тонкой голубоватой материи был явным доказательством недавнего присутствия здесь Кайлы Ноумен.
— А девка молодец! — удивленно покачал головой Зуур эр Шуур. — Догадалась оторвать кусочек от своего платьица. Это свидетельствует о том, что твоя зазноба в своем уме и твердой памяти.
— Она
— Молодец-то она молодец, — привередливо надула пухлые губки Эниэль. — Однако не мешало бы некоторым чародеям-чудодеям приступить к своим прямым обязанностям.
— А вот тут ты действительно права, — штатный маг группы неожиданно легко принял упрек в свой адрес. Указав рукой на валяющийся неподалеку обломок скалы, он с видом профессионального конферансье громко провозгласил: — Попрошу уважаемую публику убраться вон за тот камушек, закрыть глаза, а лучше и вовсе полностью укрыться за ним! Сейчас здесь начнется небольшое светопреставление.
Всякому разумному обитателю Ультана с самого раннего детства хорошо известно, что если какой-либо чародей просит вас убраться подальше от того места, где он собирается заниматься своими загадочными манипуляциями и не подсматривать, нужно сделать именно так, как он сказал. Вполне естественно, протестные натуры время от времени встречаются и в этом мире, однако, поверьте на слово, по понятным причинам таковых с каждым годом становится все меньше и меньше. Зенон и Эниэль по своей природе никогда не были толстокожими упрямцами и тут же поспешили укрыться за вышеозначенным каменным осколком. Что же касается Парацельса, небогатый опыт общения с магами его покамест ничему не научил, именно поэтому, несмотря на предупреждение, он все-таки попытался высунуть свой нос из укрытия, за что получил от любящей эльфийки весьма жесткую подсечку и чувствительный удар железным кулачком в солнечное сплетение. Вполне естественно, после столь убедительного аргумента всякое желание за кем-либо подсматривать моментально улетучилось из лохматой башки юноши. Справедливости ради стоит отметить, что вслед за наказанием за откровенную нерадивость он был осчастливлен легким поглаживанием по взъерошенной головенке и смачным материнским поцелуем в щечку.
— Дурачок, — заботливо проворковала Эниэль, — никогда так не делай. Один мой знакомый вот также подсматривал за магом и стал безнадежным импотентом, а потом и вовсе ориентацию поменял. Я конечно не ханжа, но гомиков на дух не перевариваю.
— Успокойся, родная, — немного отдышавшись от коварного удара любимой, улыбнулся Парацельс, — я также как и ты убежденный гетеросексуал и отец, и дед, и все прочие мои предки были таковыми. А дед, ты не поверишь, последний раз женился в восемьдесят, да не на какой-нибудь древней старушенции, а на ядреной двадцатипятилетней девке, первой красавице в их деревне, настрогал детей с дюжину и почил в бозе в возрасте ста двадцати годков. Кстати, мой батя был пятым сыном от этого брака.
— Очень даже верю, — обворожительно-хрипловатым голоском промурлыкала Эниэль. — Если твой дед хотя бы наполовину обладал твоей харизмой, я прекрасно понимаю его молодую жену…
Эльфийка хотела еще чего-то добавить, но в это время до ушей укрывшейся за камнем троицы донесся восторженно-возбужденный рев огра:
— Ни хрена ж себе засада! Айчи пайхудш саама» ах мбэ! Нга» ах мбэ!
— Это что он
— Дословно в переводе с огрского, — пояснила Эниэль, — это звучит так; «Пусть толстый скальный червь залезет в задницу моему злейшему врагу, и закупорит ему прямую кишку!», но трактуется совершенно иначе: «Смотрите все, какой я молодец!». Короче, извращенный юмор примитивных горных людоедов.
— Сама — извращенка неисправимая, — весело ощерился Зуур эр Шуур, затем во всеуслышание объявил: — Все, теперь можно вылезать.
Первым высунул нос из-за обломка скалы Парацельс и тут же восторженно воскликнул:
— Йоперный театр! Так это действительно самое настоящее НЛО! Точно такая хрень утащила меня с Земли прям во время удачной поклевки. Признаться, меня до сих пор несказанно мучает, что именно попалось тогда на крючок моей удочки, даже по ночам снится, как я вытаскиваю из воды пудового сома или двухкилограммовую щуку.
Вслед за любознательным землянином подняли головы Зенон с Эниэль и, увидев переливающийся всеми цветами радуги внушительных размеров кокон, висящий в метре от восседающего в позе лотоса чародея, не смогли удержать возгласов восхищения. Конечно же, и человек и эльфийка были наслышаны о различных чудесах и диковинках, доступных магам высшего круга посвящения. Но расскажи им кто-нибудь полчаса назад, что какому-то скромному провинциальному чародею удастся активировать вневременные врата, они откровенно рассмеялись бы прямо в бесстыжие зенки этого наглого враля.
— Зуур, — первой оправилась от психологического шока Эниэль, — но как тебе удалось это сделать?
— Не боись, девка, — усмехнулся огр, — архимагом в одночасье я не стал и никогда не стану. Просто нам посчастливилось наткнуться на транспортный узел древних.
— Ну и куда ведет этот вневременной тоннель? — поинтересовался Зенон.
— Да кто ж знает: за соседний бугор ли, в жаркие и влажные джунгли экваториальной зоны Хармиты ли, а может быть прям на один из полюсов Ультана. Во всяком случае, определенно туда, куда безликие увели генеральскую секретаршу.
— В таком случае нам следует немедленно туда отправиться, — безапелляционно заявил Зенон.
— Пожалуй ты прав, — кивнул головой шаман, — портал продержится еще не более двух минут, и чтобы потом вновь его активировать, мне понадобится часа четыре абсолютной расслабухи, лучше всего с пивом и копчеными омулями. — И тяжело вздохнув, с грустью в голосе добавил:- А где ж их тут взять?
На что Парацельс зажмурился и мечтательно произнес:
— Целиком и полностью с тобой солидарен Зуур — от кружечки — двух ледяного гномьего с вяленым подлещиком или копченым омульком и я бы сейчас также не отказался. Вроде бы, в кабаке вчера особенно и не злоупотреблял, все равно «сухарь» беспокоит малость…
— Размечтались, гурманы: и ледяного гномьего, и лещей, и омулей им подавай! Вот вернем невесту нашему другу, тогда и оторвемся по полной. Клятвенно обещаю пригласить всех на дегустацию в свои фамильные погреба.
— А вот это уже совсем другой разговор! — Вскакивая с жесткой земли, радостно потер ладошки изрядно повеселевший огр. — Восемь лет трудимся бок о бок и ни разу не соизволила пригласить коллегу в винные закрома своего клана. — И обратив свой взор на Парацельса, восторженно добавил: — Честь и слава тебе, вьюнош — ты первый, кому удалось раскрутить жадное эльфийское отродье на акт неслыханной щедрости!