Объявляется посадка на рейс...
Шрифт:
— Что ты мне тут суешь, халдей бесстыжий! Это даже меньше, чем десятая часть долго твоего брата.
Резким движением он бросил деньги в лицо Сафару.
— Но у нас при себе больше нет денег.
— Я вижу, ты совсем не жалеешь своих родных, — укоризненно покачал головой Стюардесса. — Неужели несчастные деньги тебе дороже отца, матери, жены и детей?
— Клянусь Аллахом, Халдун, в доме больше нет денег. Зачем мне тебя обманывать?! Я все понимаю и отдам долг брата. Только дайте мне время, чтобы собрать нужную
— Хорошо, я даю тебе три дня, — согласился предводитель «марксменов», — так и быть. Но предупреждаю: это наше последнее слово. А чтобы ты искал побыстрей, не отвлекался от дела, мы заберем с собой твою жену.
Он, словно барышник, покупающий коня, оглядел женщин, после чего добавил:
— Чтобы твоя жена у нас не скучала, мы возьмем заодно ее подругу.
Жестом римского императора Стюардесса указал на двух молодых женщин. Бандиты тут же схватили их за руки, пытаясь увести со двора. Все остальные домочадцы принялись кричать, мальчики — это как раз были дети обеих жертв — громко плакали, цепляясь за матерей. Старый Кемаль закричал:
— Не трогайте женщин! Изверги рода человеческого!
Услышав это, один из бандитов отвесил старику оплеуху. Тут Сафар не сдержался и бросился на обидчика. Завязалась отчаянная потасовка, кончившаяся тем, что «марксмен» выстрелил Сафару в живот и тяжело ранил его.
Выстрел этот послужил для находившихся за оградой полицейских сигналом. К тому времени вызванное подкрепление уже прибыло, дом Кемалей был плотно окружен. Полицейские ждали только отмашки командира, чтобы начать штурм. После выстрела тот приказал по рации: «Начинайте!»
Бандиты пытались выбежать через ворота, но полицейские преградили им путь. Началась яростная перестрелка. Бандитам терять было нечего, и они палили почем зря: из пистолетов, из автоматов. Но при всем при том действовали бессистемно, неорганизованно. В этом смысле у полицейских было большое преимущество. Они действовали слаженно, снайперы, расположившиеся на крышах соседних домов, полностью контролировали ситуацию. Поэтому схватка закончилась быстро. Бандиты потерпели сокрушительное поражение: четверо из них были убиты, пятеро ранены, шестеро арестованы. Сбежать никому не удалось. Тяжело ранен был и их предводитель: Халдун залез на крышу дома Кемалей, чтобы оттуда перебраться в соседний двор, но полицейский снайпер выстрелил ему в ногу. Раненый упал с крыши, крича от нестерпимой боли.
Вопль Халдуна стал завершающим аккордом операции. Бандиты больше не сопротивлялись, полицейские деловито распределяли убитых и раненых по машинам, надевали наручники на задержанных. Вскоре все они уехали, оставив на месте побоища лишь раненого Сафара, над которым уже хлопотали врачи прибывшей «скорой помощи». Пока они перевязывали его, Кафари и Филдинс допрашивали старика Кемаля. Им хотелось уточнить, кто были эти люди, почему они напали на их дом.
На
— Не знаю. Я ничего не знаю. У меня горе — мой сын ранен. Я старый человек, — причитал он, явно преувеличивая свою старость. Ему было пятьдесят с небольшим.
— Что они хотели от вас? — допытывался Филдинс. А в ответ опять:
— Я ничего не знаю. Просили какие-то деньги. Я старый человек…
Тем временем Изабелла наблюдала за тем, как врачи перевязывали Сафара. Когда те, закончив, хотели было уже загрузить носилки в машину, она попросила, чтобы ей разрешили поговорить с ним.
— В каком он состоянии?
— Более или менее нормальном. Пуля не задела ни селезенку, никаких важных органов, застряла в мягкой ткани. Сейчас в больнице вытащим, и все.
— Я постараюсь недолго.
Врачи деликатно отошли в сторонку.
Склонившись над раненым, Изабелла сказала:
— Я работаю в полиции. Послушайте, Сафар, если вы хотите жить, вам придется ответить на мои вопросы. Если вы не будете тянуть время, то вас успеют доставить в больницу и оказать хирургическую помощь.
— Спрашивайте, — прошептал напуганный своим состоянием Кемаль.
— Кто эти люди? Почему они напали на вас?
— Эти жулики называют себя «марксменами». В нашем доме они искали моего младшего брата Мустафу. Якобы он должен им большие деньги.
— А где сейчас на самом деле находится Мустафа?
— Он погиб в авиакатастрофе, когда летел из Москвы.
— Неправда. Вы теряете драгоценное время. Нам точно известно, что Мустафа жив.
— Я не знаю, где он, — ответил раненый. По голосу было ясно, что лжет. Англичанка прекрасно поняла это. Она спросила:
— Вы помните человека, который ехал со мной, когда вы напали на нас по дороге в Стамбул?
— Помню, — кивнул Сафар.
— Где он сейчас?
— Откуда мне знать? Я его с тех пор не видел.
— Не верю. Вы опять же рискуете. Скажите, где нам его искать, и я сразу отправлю вас в больницу.
Ответить Сафар не успел — к Изабелле подошел Филдинс и буквально за руку оттащил ее от раненого. Не отпуская ее, он велел врачам погрузить носилки в машину и увезти пострадавшего.
— Бойтон! — взмолилась Изабелла. — Дайте мне допросить его! Это единственный реальный шанс найти Андрея.
— Не сходи с ума! Этот бандит чего доброго сейчас сдохнет, и у тебя будут крупные неприятности.
— Мне наплевать! Я должна найти Андрея! Как ты этого не понимаешь? Может, он еще жив и его можно спасти.
— Ты допросишь Сафара в тюремном госпитале.
— То есть завтра?
— Да.
— Но это будет поздно.
— Боюсь, Изабелла, что уже поздно. Ты же видишь, как они тут быстро расправляются друг с другом. Подозреваю, что с чужаками — еще быстрее.