Обязана быть его-2
Шрифт:
– Если ты забеременела от него… – звук голоса Эдуарда отозвался во мне внутренней дрожью.
По телу пробежал мороз, я поспешила мотнуть головой.
– Смотри, Дарина, – с предупреждением проговорил он и рывком поставил меня на ноги.
Тёмная картинка перед глазами покачнулась, свет фонарей стал ярче и тут же отдалился.
Новый приступ тошноты был таким сильным, что я едва не упала прямо Эдику под ноги. В желудке ничего не было, и несколько раз меня просто скрутило спазмом.
Шумно
– Ты жалкая, – презрительно процедил Эдик и снова поставил меня на ноги.
– Где мы? – просипела, когда он потащил меня к подъезду.
Несмотря на то, что вокруг было темно, я понимала, что в Питер он меня не повёз. Всё было другим: воздух, чёрное небо, даже грязь под ногами.
Подойдя к подъезду, он достал ключ и приложил к домофону. Тот мелодично запищал, и Эдик, открыв дверь, втолкнул меня в подъезд.
На вопрос мой он не ответил. Протащил вверх по ступенькам на один пролёт и, остановившись, посмотрел в лицо.
Я тяжело выдохнула. От слабости меня бросило в пот, спина стала мокрой. Мокрые грязные колготки прилипли к ногам, ладони тоже были грязными.
Взгляд Эдуарда опустился к моей шее и, хотя он не касался меня, я ощутила приступ удушья. Подъезд был едва освещён, но я видела холодный блеск его глаз, видела выступившие на скулах желваки.
– Сука! – замахнувшись, он ударил меня наотмашь.
Я отлетела к стене. Задыхаясь, опёрлась на неё обеими ладонями, в ужасе смотря, как Эдик приближается. Хотела отступить, но было некуда. Скула болела, в голове шумело, соскользнувший с волос платок лежал у моих ног.
– Эдуард… – дрожащим голосом прошептала я, сглотнув ком из крови и слюны.
Попятилась, но он тут же схватил меня и, намотав на кисть шарф, дёрнул. Внезапно я поняла, что всё это время на мне был тот самый шарф, что подарил Демьян. Должно быть, Эдуард тоже заметил это. Не сейчас, раньше. Намного раньше, а сейчас…
Схватив за волосы, он туго обвязал шарф вокруг моей шеи и стянул концы. Смотрел мне прямо в глаза, а я боялась сделать лишний вдох, лишнее движение. Только потихоньку всхлипнула, когда он, криво усмехнувшись, провёл большим пальцем по ссадине на моей губе.
– Ничего, – сказал он неожиданно мягко. – Ты забудешь про него. Забудешь ведь, Дарина?
Парализованная отчаянием, непониманием и ужасом, я молчала.
– Дарина? –
– П-пойдём домой, – запнувшись, проговорила я. – Пойдём домой, Эдуард.
Он ещё несколько секунд не сводил с меня взгляда, а после, твёрдо взяв за локоть, потянул вверх.
Не знаю, как я преодолела ещё один пролёт. В голове метались мысли о том, что будет дальше, о том, что делать, но ответа у меня не было.
Остановившись возле одной из дверей на площадке второго этажа, Эдуард отпер её и провёл меня в квартиру. Включил свет. Желудок скрутило очередным спазмом. Пересилив себя, я глубоко вдохнула.
– Это твоя квартира? – снова попыталась узнать я хоть что-то.
Мне показалось, что на этот раз Эдуард собирается ответить, но тут у него снова зазвонил телефон.
– Раздевайся и иди готовить ужин, – бросил он. – И смотри, чтобы это было что-нибудь стоящее. Из-за тебя мне пришлось помотаться.
Я проводила его взглядом. Слышала обрывки разговора, но никак не могла собрать их воедино. Нащупав угол тумбочки. Обувь…
Оперевшись о тумбу, я стянула сапоги. На полу остались грязные разводы, и я подумала, что нужно бы вытереть их, пока Эдуард не заметил. Главное – не злить его.
Поспешно сняв шарф, я сложила его и убрала в тумбу. Сняла кажущееся слишком тяжёлым пальто, а за ним пропитавшиеся грязью колготки.
– Ты всё ещё тут?
Эдуард снова появился в коридоре. Посмотрел на пол, на мои руки. Губы его сжались, глаза блеснули, и я замерла, ожидая всего, чего угодно.
– Я, кажется, попросил тебя приготовить ужин, – неожиданно мягко сказал он. – Ты помнишь?
– Помню, – я не двинулась с места.
– Хорошо, – взгляд на мои колени, на выпачканные ладони. – Вымой руки и иди на кухню. Я сам уберу здесь.
Кивнув, я, не спрашивая, где ванная, пошла вперёд по коридору, но стоило коснуться ручки нужной двери, Эдуард окликнул меня.
– Да? – я придержалась за косяк.
– Всё, что я делаю, я делаю ради нас, – проговорил он, глядя на меня. – Ради тебя.
– Ради меня? – не удержалась я.
– Да, – он подошёл на несколько шагов. – Ради твоего блага. Ты ведь всегда хотела жить красиво. Хотела ездить на дорогие курорты, хотела собственную квартиру. А то жалкое существование…
– Жалкое существование? – с усмешкой переспросила я. – Ты считаешь, что то, что было у нас, было жалким существованием?
Эдуард поморщился, взгляд его снова стал презрительно-тёмным, и я пожалела, что вообще открыла рот. Но если бы я промолчала, это было бы странным. Во всём соглашаться с ним? Я боялась сделать неосторожный шаг, неосторожное движение.