Обычная история
Шрифт:
– Ясно. Простите, теперь я могу остаться одна?
Держится из последних сил. Глаза нездорово блестят. И побыть-то она одна может, но как-то страшновато ее оставлять одну.
– Конечно. И постарайся взять себя в руки перед встречей с психологом. Потому что если ты не пройдешь проверку…
– Меня вернут? – каменеет.
– Вряд ли. Но геморроя у меня точно прибавится.
Кэт облизывает будто воспаленные губы и коротко кивает, обнимая себя за плечи. Ее немного знобит – сказывается нервное напряжение.
– Одеяло и постельное в шкафу.
– Удивляюсь, что вы в курсе таких мелочей.
– Ты про клининг? Я просто живу в квартире напротив. Слышал, как здесь жужжал пылесос.
– Получается, мы соседи? Буду знать, куда заходить, если закончится соль.
– Не уверен, что она у меня есть, – чешу в затылке. – Ладно, пойду. Располагайся. Ключи на полке в прихожей.
Выхожу, сразу подкуриваю.
– Мих, ты здесь?
– Здесь, Таир Усманович.
– Давай тогда рассказывай, что думаешь. Только я про голову, да, а не о том, что в штанах болтается.
– Да че сразу – болтается, – ржет как конь. – Немного она… в шоке, конечно, – проходится ладонью по шее. – Я не сильно специалист, но что-то у нее по типу панических атак, как мне кажется.
– М-м-м. Как проявляется?
– Орет. Беззвучно. Просто открывает рот и… Пиздец, в общем. А так ничего. Вроде вменяемая. Угрожает порвать нас как бобик грелку.
– И как? Думаешь, получится у нее сломать твою защиту, Миш?
– А вы ее собираетесь к этому допустить?
– Надо понимать, стоит ли за нее закусываться. Тесты она не пройдет, это и дураку понятно.
Стрельников задумчиво кивает. Балагур он только с виду. А так вполне вменяемый, толковый спец, который, как бы девочка ни понравилась, все же играет по правилам и не берется ее прикрывать.
– Это зона ее так? – только хмурится напоследок.
– Не, Миш. Там другая история, – похлопываю его по плечу. – Давай. Уже поздно.
Глава 6
Кэт
Утром меня будит резкий звук. Подскакиваю на отсыревшей постели, ошалело хлопая глазами. Спросонья не сразу вспоминаю, откуда эта страшная боль в груди, почему горло сорвано, а глаза пекут, так что несколько коротких секунд между сном и явью я ощущаю себя даже… нормально. А потом весь ужас вчерашнего дня накатывает на меня катком. Я глушу ладонью сорвавшийся с губ всхлип и усилием воли заставляю себя подняться, чтобы открыть дверь, в которую продолжают настойчиво трезвонить.
– Таир Усманович? – хриплю. – Что-то случилось?
Сквозь плотные слои окутавшей меня боли проникает странное чувство. Я не знаю, как его объяснить. Но понимаю, что его вызвало.
С вечера мне не спалось. Устав вертеться с боку на бок,
Мне орать хотелось в эту пустоту наполненную звуками чужих не оборвавшихся жизней… Как же так, Реутов, как же так? Неужели для тебя это все ничего не значило? Как ты мог? Как сейчас? Неужели спишь, и тебе нормально? Наверное... В твоей жизни ведь давно все изменилось, правда? Это для меня время застыло в прошлом. А я... я сама застыла, как та бабочка в янтаре. Помнишь, Реутов, мы в музее их видели? А потом сняли домик в банном комплексе с видом на холодное мелкое море и весь вечер сидели в чане с теплой водой, глядя, как волны лижут поросший сухой травой белоснежный песчаный берег. А это помнишь… А это?..
И так по бесконечному кругу. Опять и опять.
Одиночество душило… Обвивало горло шипастым щупальцем. Городок наш медленно засыпал, звуки стихали, и мне казалось, я просто не выживу в этой рухнувшей на меня тишине. Когда где-то справа шаркнули ножки стула, под весом опустившегося на него человека устало вздохнул ротанг, а следом чиркнула зажигалка, и повеяло сигаретным дымом с ноткой шоколада.
Это глупо, конечно. Но на секунду мне показалось, что он почувствовал, как мне нужен. Не он… конкретно. А в принципе живой человек рядом. И благородно разделил со мной боль, одиночество и бессонницу. Так и не произнеся ни одного слова. Лишь напоследок бросив:
– Поспи хоть немного.
И я послушно поплелась спать.
А теперь стою вот. И кажется, что ближе и понятней этого совершенно незнакомого мне человека никого во всем мире нет.
– Случилось. Стрельников сказал, ты в город собиралась?
– Д-да. За вещами.
– У меня твой рапорт. Поедем вместе.
– А такси сюда не вызывать?
– Зачем? Мне все равно по пути. Дела в городе. Назад заберу около шести, успеешь?
– Д-да.
– Тогда одевайся. И приходи ко мне. Напою тебя кофе в дорогу.
Вяло кивнув, плетусь в ванную. Зависаю на собственном отражении в зеркале над раковиной. Видок еще тот. Да и пофиг. Прихорашиваться нет ни сил, ни желания. Если честно, даже в душ сходить себя заставляю. За неимением другого натягиваю вчерашнее барахло. Сейчас, когда я привыкла к запахам свежести, царящим в квартире после уборки, понятным становится, что от моих вещей и впрямь несет. Как ты их ни стирай, все равно, пока высохнет, пропитается сыростью и казенной вонью. Неудивительно, что Реутов от меня шарахался.