Обычный день

Джексон Ширли

Почти сомкнувшись лбами, девочки с удивлением смотрели на монету.

– Или, может быть, он более серебристый, – отозвалась Джилл. – Все равно – он вовсе не обычный.

Внезапно они подняли головы и уставились друг на друга, собираясь поделиться необыкновенной догадкой. Джилл тихо проговорила:

– Нэнси, ты думаешь…

– Я почти уверена, – твердо заявила Нэнси. – Это волшебная монета.

– И она исполняет желания, – добавила Джилл.

– Вот почему он сказал: «На удачу», – догадалась Нэнси.

–

Три желания, – прошептала Джилл.

Нэнси крепко сжала десятицентовик в кулаке.

– Джилл, – сказала она, – желание надо загадывать очень осторожно. Очень-преочень осторожно.

– Это будет не обычное желание, – согласилась Джилл, – не такое, когда ты желаешь, но знаешь, что ничего не случится, потому что у тебя нет волшебной монетки. – Она остановилась перевести дыхание и добавила: – Все будет совсем-совсем по-другому.

– Мы не можем просто взять и пожелать чего-то, – кивнула Нэнси.

Джилл внезапно села на тротуар, положив подбородок на руки и сжав маленький ротик. Она задумалась.

– Мы можем пожелать миллион долларов, – произнесла она наконец.

– Нам больше не нужны деньги, – напомнила Нэнси. – У нас уже есть десять центов.

– А если пожелать пони?

– Где бы мы его держали? – возразила Нэнси. – У тебя нет места, а я попросила у мамы младшего братика, и она не разрешит мне взять еще и пони.

– Мы могли бы пожелать все конфеты на свете, – сказала Джилл, – но тогда мы бы заболели.

Они задумались, сидя рядом на тротуаре. Нэнси осторожно сжимала пальцами монетку.

– Пожелаем Рождество? – предложила Джилл, но Нэнси только покачала головой. – Само придет.

– Слушай, – внезапно ахнула Джилл. – А пусть кто-нибудь другой загадает первое желание. Вот мы и узнаем, как это сделать.

– В конце концов, у нас есть три желания, – согласилась Нэнси, – и нам для себя не понадобится больше одного. Пока мы совсем ничего не можем придумать.

– И вообще, – заключила Джилл, – вдруг кто-то давно что-то ищет, потому что у него есть ужасно важное желание.

– Тогда пошли домой, – сказала Нэнси. – Может быть, кто-то у тебя дома или кто-то у меня очень хочет загадать желание.

Они встали и аккуратно отряхнули юбки. Быстро шагая рядом, они отправились к дому, где Джилл жила со своими родителями и двумя старшими братьями.

– Я не знаю, кого у меня лучше спросить, – неуверенно произнесла Джилл. – Мой брат Джордж сейчас за домом, красит ступеньки, но в последнее время он всегда на все злится.

Нэнси посмотрела на соседний дом, где она жила с матерью, отцом и сестрой.

– Салли на крыльце, – сказала она. – Давай ее спросим?

– А она согласится?

– Иногда она бывает странная, – заметила Нэнси. – Но можно попробовать.

Они подошли к воротам и пробежали по дорожке к дому. Старшая сестра

Нэнси, Салли, качалась на подвесных качелях на просторном крыльце; в руках она держала книгу, но когда Нэнси и Джилл подошли, то увидели, что смотрела Салли вовсе не на раскрытую страницу, она уставилась на дом Джилл.

– Салли, – позвала Нэнси, и Салли подскочила от неожиданности.

– Ты меня до смерти перепугала.

Бросив встревоженный взгляд на дом Джилл, она поспешно объяснила:

– Мне просто интересно, когда вернется мама.

– Она не у нас, – сказала Джилл.

– Я смотрела не на твой дом, – уточнила Салли. – Я хотела увидеть, как мама идет по улице.

И Джилл, и Нэнси даже не сомневались, что Салли – самая красивая девушка из всех, кого они встречали. Салли уже исполнилось семнадцать лет, ее вьющиеся волосы падали ей на плечи нежными волнами. У Салли были карие глаза, и когда она улыбалась, то всякий раз морщила нос. Однако сейчас она хмурилась, и ее алые губки недовольно сжимались.

– Интересно, когда мама вернется домой, – сказала Салли, ни к кому не обращаясь. – Совершенно нечего делать.

– Почему бы тебе не поговорить с моим братом Джорджем? – спросила Джилл. – Он на заднем дворе, красит ступеньки.

– Я не хочу разговаривать с Джорджем, спасибо. – Салли подняла подбородок чуть выше и пожала плечами. – И мне совсем неинтересно, что он говорит.

– Мама сказала, раз он весь день дуется на всех, то пусть красит ступеньки.

– Ничего удивительного, – кивнула Салли. – Конечно, даже твоя мама заметила, что Джордж все время ворчит. Джордж один из самых ворчливых…

– Послушай, Салли, – оборвала ее Нэнси. – Ты загадаешь для нас желание на нашу волшебную монетку?

– Он совершенно невыносим, – добавила Салли. – Что за волшебная монетка?

Нэнси показала Салли волшебный десятицентовик, и они с Джилл объяснили, что к нему прилагаются три желания, и десятицентовик они получили на удачу, а Салли должна загадать первое желание.

– О боги, – произнесла Салли. – Чего же мне пожелать? – Она была очень доброй и очаровательной девушкой, и потому улыбнулась Джилл, и Нэнси сказала: – Что-то ни одного желания не придумывается.

– Вот и у нас тоже, – грустно вздохнула Нэнси.

– Дай-ка подумать. – Салли уставилась в небо и задумчиво побарабанила пальцами по корешку книги.

– Ты можешь пожелать, чтобы Джордж закончил красить и пришел к тебе, – предложила Джилл.

– Ну да, как же. – Салли перестала улыбаться и сразу стала очень надменной. – Если ты думаешь, что я потрачу впустую желание на что-то вроде такого…

– Может, попросим кого-нибудь другого? – предложила Нэнси.

– Ну что ж, – нерешительно протянула Салли, – если ты действительно хочешь, чтобы я загадала что-нибудь… Кстати, а как это сделать?