Обычный ребёнок
Шрифт:
Ну так вот, я подружился с девочкой, которая умеет летать…
Мама, мне вообще-то нужно спросить у тебя кое-что насчёт девочек. Это для них нормально – уметь призывать грозу при ясном небе?..
Так что Мёрф вместо рассказа просто продолжал молчать. А мама смотрела на него, ободряя взглядом, – правда, выглядела она так, будто в любой момент выражение доброжелательности на её лице рассыплется на кусочки. Но этого не произошло.
Мёрф поднял глаза на маму и заставил себя изобразить слабую улыбку. Он вспомнил совет, который она всегда давала ему, если он сталкивался
И потому, мысленно повторяя эти слова, на следующее утро, придя на урок, Мёрф призвал каждую крупицу храбрости, которая в нём была, включая ту небольшую долю, которая скрывалась в пальцах ног, и, не оставляя себе путей к отступлению, громко и уверенно произнёс:
– На самом деле, я не умею летать.
Это было в самом начале ежедневного урока по тренировке Способностей, и Мёрф решил встретить проблему лицом к лицу. Мистер Флэш вызвал его к доске, и, прежде чем первый ряд успел отодвинуться, Мёрф остановил их, подняв руку, и сказал всему классу, что хочет кое-что им сообщить.
Им это не слишком понравилось.
– Так какого чёрта ты тогда делаешь в этой Школе? – прошептал мистер Флэш, и голова у него покраснела так сильно, что стала похожа на помидор с прилепленными спереди усами. Мёрф глубоко вдохнул. Настало время всё объяснить.
– Я и правда понятия не имею, – сказал он тихо, но твёрдо. – Я подружился с девочкой, которая, похоже, умеет летать. Она сидит рядом с другой девочкой, которая умеет управлять грозовыми тучами. А тут вот Тимоти, – он показал рукой на Тимоти, смотревшего на него как на маленькую и не слишком симпатичную гусеницу, – который умеет заставить электронику шипеть, а вот она… она… – Мёрф продолжил, показав на круглую кудрявую девицу во втором ряду. – На самом деле, я понятия не имею, что она умеет.
– Я Хильда, и я могу призывать двух крошечных лошадок, – нервно сказала девица.
– Верно, здесь Хильда, и она… лошадиный… она призыватель крошечных лошадок. А с другой стороны я – самый обычный ребёнок.
Казалось, мистер Флэш и правда вот-вот взорвётся. Он будто онемел, что, если уж на то пошло, делало его ещё больше похожим на помидор. Внезапно он почти исчез из вида, потому что активировал свою собственную Способность – невероятную скорость. Он появился в противоположном конце класса и издали уставился на Мёрфа. Листки бумаги взмыли с парт, когда он пронёсся обратно и оказался буквально нос к носу с Мёрфом.
– ОБЫЧНЫЙ РЕБЁНОК?! – проревел он во всю глотку.
Класс разразился восторженным смехом. Пара приятелей Тимоти начали выкрикивать эти слова, а остальные быстро подхватили:
– Обычный ребёнок! Обычный ребёнок! Обычный ребёнок!
– ТИХО! – рыкнул мистер Флэш, который носился по классу как торнадо с красной верхушкой, пытаясь восстановить порядок. Но он уже ничего не контролировал – и не только он.
Как он объяснял своим ученикам в первый день, чтобы держать свою Способность под контролем, нужна концентрация. А концентрация вылетела в окошко. Со звонким ржанием две крошечные лошади материализовались из воздуха и проскакали по партам.
Во всем этом хаосе продолжали звучать слова. Но постепенно они перепутались, и вскоре стало казаться, что дети скандируют что-то другое. Имя, под которым Мёрф Купер будет известен с настоящего дня.
Ребёнокобычный, о-быч-ный, о-быч-ный, ОБЫЧНЫЙ!
Двадцать минут спустя мистер Суппермен нахмурился, почувствовав себя крайне озадаченным. Ему только что сообщили весьма тревожные новости.
– Нет Способностей… совсем? – удивился он, наморщив лоб.
– Нет, сэр, вообще никаких, – ответил мистер Флэш. Преподаватель ТС стоял перед столом мистера Суппермена, расставив ноги и заложив руки за спину. – Сначала я подумал, что он шутит, но это правда. «Обычный», вот как они стали его называть. В насмешку как бы.
Директор вспомнил свой разговор с мамой Мёрфа на улице перед Школой в конце прошлой недели и понял, что совершил довольно дурацкую ошибку – но он бы не стал руководителем сверхсекретной школы, если бы всегда признавал свои ошибки.
– Что ж… – Он выглянул в окно, сделав вид, что размышляет. – Очевидно, на каком-то этапе произошло недопонимание, да?
Директор снова повернулся к мистеру Флэшу, поспешно обдумывая возможные решения. Что случится, если он признает, что случайно зачислил в Школу ребёнка без Способностей? Его уволят прежде, чем он успеет сказать «Ой, я случайно принял ребёнка без суперспособностей в свою супершколу из-за недопонимания вокруг слова “летать”».
С другой стороны, что случится, если разрешить Мёрфу остаться? Чем это обернётся для Школы? Чем это обернётся для Мёрфа?
Мистер Суппермен испытал ощущение, с которым рано или поздно знакомятся руководители любой эпохи: он отчаянно надеялся, что кто-то другой решит проблему за него.
– Мистер Флэш, а что вы думаете, как мне лучше поступить? – задумчиво произнёс директор с деланой небрежностью.
Для мистера Флэша ответ казался таким же очевидным, как его собственные густые усы.
– Вышвырнуть его! – раздражённо сказал он. – У нас никогда не учились дети без Способностей. Это будет просто издевательство. Ребёнок без Способности – как лебедь без… – он замолк, пытаясь сообразить, какая часть лебедя самая важная.
– Да, мистер Флэш? – произнёс мистер Суппермен.
– Как лебедь, – решительно закончил мистер Флэш, так и не вспомнив, что такого особенного есть у лебедя. – Лебедь. Ну, лебедей-то у нас в Школе тоже никогда не было. Вы вышвырнете его вон, верно?
Мистер Суппермен закатил глаза и снова повернулся к окну, безуспешно пытаясь выбросить из головы образ мистера Флэша, который пинком вышвыривает лебедя из ворот Школы. Эта милая картинка в его воображении почему-то веселила его, но ничуть не помогала принять решение, так что он развернулся и изобразил самое серьёзное из известных ему выражений лица, слушая, как мистер Флэш продолжает увещевать его: