Обыкновенные ведьмы средней полосы
Шрифт:
Мы с Васькой усовестились речами домового, поднялись с земли со стонами и кряканьем, и продолжили путь по лесу.
— Как ты думаешь, Маня, почему дед Юрась нам не предложил свою помощь в поиске цветов этих? А ещё и в раздирании… этого… как там… ну портала, в общем.
Я задумалась не на шутку, размышляя, почему травник и не думал оказать нам никакой иной помощи, окромя консультативной, так сказать…
Повернулась назад, для того, чтобы сказать своё гордое: «Не знаю», запнулась, и полетела на землю, увлекая за собой донатину телегу, ну
Глава 3
Глава 3
— Вот интересно, почему мы упали — со стоном сказала я, как только смогла восстановить дыхание.
— Абсолютно не интересно — кряхтела рядом Васька.
— Дуры-девки! — жёстко сказал Донатий, выбираясь из своего прибежища — Коли бы вы почаще под ноги свои дурные смотрели, так ни в жисть бы в ямку ентую не свалилися, токмо и цветущий папоротник бы не сыскали.
— А я думала, что мы чертополох ищем — усомнилась Вася, которая ни разу в жизни не видела ни того, ни другого.
— Не принципиально — пожала плечами я.
— Да где он? Где эти цветы? Трава одна кругом — страшно оживилась подружка, разом позабыв про свои увечья, и завертев головой в разные стороны.
Донатий раздражённо высказался в том ключе, что Василисе стоило поискать цветы под своей… одним словом, она сейчас на них сидит.
Вася жутко засмущалась от хамства домового, и шустро вскочила с раздавленных цветов. Донатий недовольно подполз на коленках к безнадёжно испорченным цветам папоротника, и принялся причитать, что второй цветок папоротника мы за сегодняшнюю ночь совершенно точно найти не сможем.
— Ну всё, Манька, плакал твой шанс попасть в Славию. Теперь токмо, ежели идти на поклон к тому ведьмаку, который ведёт тую передачу по телеку. Он-то, коли захочет, так сможет тебе помочь следы родителев сыскати. Поелику, что Школа Магических Искусств в Славии одна, а они уж поди, училися там.
Я понуро кивнула, с трудом сдерживая слёзы. Мечта узнать, кто я и откуда, что за люди были мои родители, угасала на глазах. Дело в том, что я всю свою сознательную жизнь страдала неким комплексом неполноценности, не ощущая себя своей среди других детдомовцев, так же, как и среди коллег на работе.
— Эй, Маруся, ну ты брось так убиваться, чего там… мы про другой портал в Славию спознаем, а нет, так… — залепетал Донатий.
Я убрала руки от глаз, до такой степени потрясённая тоном домового, что… не сразу увидела кружащие у нас над головами листья с этой полянки. Васька же просто сидела с раскрытым ртом, время от времени поводя руками по сторонам, будто пытаясь дирижировать.
— Вингардиум левиоса — услышала я её бессмысленное бормотание.
Я несколько раз глубоко вздохнула, и снова закрыла глаза руками. Постепенно шум в ушах исчез, и я снова почувствовала себя в норме.
— Ты это, слышь, ведьма, тебе бы тоже в ту Школу надоть. Без обучения у нас токмо травницы, ну которые силами не шибко — то богаты, да староверы.
— Староверы? — наморщила мозг подруженька —
— Тьфу ты, бестолочь! — сердито сплюнул домовой и начал свой рассказ.
— Ведьмование всех видов усегда было почётным занятием. Ведающих силы всеместно боялись и уважали. Они спасали урожай, лечили детей, избавляли от наводнений… а ещё насылали хвори, смерчи, безумие и адских созданий.
За последнее — смерть на месте, коли споймать смогуть. А ежели нет — так Орден Чистой Крови за таких ведьмаков берётси — в этом месте своего повествования Донатий подполз ко мне совсем близко, выпучил и без того большие глаза-плошки, и жарко зашептал:
— Про сам-то Орден мне мало что ведомо, да и деду Юрасю тоже… только слыхал я, будто они особыми знаниями интересуютси, не простыми знахарками, которые любовный напиток, запрещённый ныне, продали одной безмозглой курице. Э, братцы! Не-е! Им подавай тех колдунцов, которые ивхеникой занимаютси, ни больше, не меньше. Тьфу, срамота!
Для того, чтобы спастись от срамоты, Донатий со страхом стал оглядываться вокруг. Васька сидела с абсолютно потрясённым видом. Дело в том, что её познание удивительного, волшебного и необычного заканчивалось просмотром Гарри Поттера. Теперь представляете, насколько перевернулся её мир? Да что там скрывать, и мой тоже. Я поняла, что витаю мыслями в облаках, пока Донатий рассказывал о «ивхенике», что бы это слово ни значило.
Я поняла, что последнюю фразу сказала вслух, поскольку наш Боян сделал кислое лицо, и решил, таки просветить нас, сирых, да убогих.
— Ифхеникой кличуть тёмнаи науки, которыми колдунцы занимаются, дабы, как это — род ведьмачий улучшить, так вот выходит. Да вот наука эта нынче, да и тогда тоже, под запретом была. Токмо во многих вучёных головах отложилося, как ведьмаки той бедой страдали. Чтоб дети-то ихние были в колдунстве сильней, обучалися быстрее, да жили дольше.
Токмо это означает супротив природы пойти-то. Мало, хто на такое соглашавси, однако же, были и те, хто тем жил. Ловили их — страсть как! Дома предавали огню, рождённых таким образом детей убивали нещадно, а колдовские тёмные книги сжигали на площадях, дабы ни у кого не возникло и тени желания заниматься самой тёмной магией — магией крови.
Токмо не надоть думати, что колдунцы енти — безобидные лошкари. Слыхал я, будто один такой ведьмак, узнавши, что его жену и сына сожгли при всём честном народе, отравил деревенский колодец, наслал, выходит, чёрную смерть. Люди, для того, чтобы спастись от мучительной гибели, покидали свои дома и шли искать защиту от бед в столицу, где государь, да школа магическая, опять же…
Только ничего они не дождалися — ишшо задолго до столицы, как прознали про то, так зараз и выслали боевых магов и стихийников — огневиков, вот те и пожгли людишек-то! Потому как неча заразу разносить! Чёрная смерть — она такая, не спрашивает, хто тута благородных кровей, а хто крестьянин…