Обыкновенный принц
Шрифт:
Ему указали встать справа от феоманта, двое ликторов поднесли на бархатной подушке с королевским вензелем серебряные ножницы.
— ... Знак драконьего крыла на правой лодыжке в присутствии знака трёх Основателей...
До Вэйланда, наконец, дошло. Кровь ударила в голову, зашумела, приглушая звуки. И зуд на спине сделался нетерпимым. Он понимал и не понимал одновременно происходящее. На его правой ноге действительно было родимое пятно и рядом три крупных родинки, словно символ священной троицы, построившей Аалам. Но чтобы сравнивать
Сирнаннос бережно, трясущимися руками снял с него диск старшего дознавателя и попросил также отдать все имеющиеся артефакты. Вэйланд растерянно повиновался, продолжая смотреть на бледную, испуганную Лорайн.
Не заметил, как серебряными ножницами ликторы сделали разрез на его дорогом костюме и подняли ткань, являя сначала Либерису и его секретарю описанный знак, а затем разворачивая ректора спиной к камерирам.
Вырвавшаяся на свободу Тьма уже клубилась вокруг тела, зуд раздирал кожу, и Вэйланд невольно потянул руку за спину. Ярвуд держал кубок, вероятно, принадлежавший Либерису, но по знаку своего повелителя протянул его ректору: “Выпей это!”
Солёная, знакомая тягучая жидкость, которую Вэйланд терпеть не мог с детства — кровь дракона. На этот раз она была разбавлена вином. Подавляя тошноту, осушил кубок, но на этот раз облегчение пришло почти мгновенно: вино разнесло по телу драконью магию, и спину словно окатили приятной горячей водой, зуд пропал.
Либерис довольно кивнул и улыбнулся, поднимая руку, а потом начал подниматься, опираясь на Ярвуда.
— Повернитесь к вашим подданным, Ваше высочество! — сказал один из ликторов.
Вэйланд медленно выполнил просьбу, уже замечая то, что повергло в трепет всех его знакомых — за его спиной продолжали раскрываться дымчатые крылья.
Все сидевшие прежде, даже Лорайн и главный мастер Рифелур, вслед за мужчинами начали опускаться, чтобы преклонить колено перед новым сюзереном.
— Его высочество Вэйланд Исэйас Либерис ан-Набу!
Глава 29. Последнее поручение
День назад Алисия высаживала цветы, выкопанные в лесу, на новую разбитую клумбу рядом с домом Хирама. Хижина благоухала чистотой, на столе появилась старенькая скатерть с вышивкой покойной Делии, жены Хирама. В печи доходили пироги и хлеб, а на треноге побулькивал котелок с грибной похлёбкой. В сарае было тихо, ибо куры гуляли, где придётся, но поглядывая на свежую рыхлую землю возле девушки. За домиком на сочной лужайке в загоне паслись две козы, старый конь и корова. Все были заняты делом.
Когда послышался скрип возвращавшейся повозки, Алисия воткнула последний цветочный куст и поднялась, отряхивая руки от земли. Дарден первым соскочил с телеги, схватил мешок с зерном и потащил в сарай, не глядя на девушку. Она подняла удивлённо бровь и пошла навстречу Хираму помочь с какой-нибудь поклажей.
Однако вид у старика был подозрительно хмурый. На приветствие он сказал:
—
— В Мешке! — буркнул, возвращаясь, Дарден, по-прежнему не глядя на Алисию. — Он государственный преступник.
Она ахнула. Молча наблюдала, как они разгружают телегу. Несколько дней назад они-то приняли её хорошо. Сразу почувствовали всю благость от женской руки — и пища сала сытнее, и в доме чище. Хирам начал называть её дочкой, а Дарден всё ерошился, хотя не без интереса следил, как Алисия то полы шкребёт, то стирает на речке, будто подозревал её в использовании магии. Спросил раз, не оборотень ли она. Алисия даже опешила:
— Нет, я безродная, простая. Ты чего?
Но парень был не промах, и приходилось быть очень осторожной.
Сейчас видя странное поведение отца и брата, будто бы осуждающих Тео и не показавших ни тени переживания за него, она разозлилась:
— До чего же семья у вас любящая! Старшего сына посадили в казематы, а они зерно покупают!
Хирам с Дарденом переглянулись, и Алисия яростно сдёрнула передник:
— Отлично! Сама разберусь!
Метнулась в дом и скрылась за шторкой в углу, чтобы переодеться. Мужчины тоже зашли. Дарден первым делом полез проверять содержимое котелка, отодвинул заслонку в печи и порадовался грядущему обеду.
Переодевшись в скромное платье, Алисия засновала молча по домику, вытащила из сундука припрятанное платье алазонки, сложила в котомку. Вся остальная одежда, наоборот, отправилась в сундук. Переобулась в удобные мокки, подхватила котомку, а возле дверей обернулась:
— Желаю, чтобы Создатель сполна отмерил вам за вашу благодарность, любовь и заботу. А я благодарю за то, что не выгнали меня, — легко поклонилась и вышла, плотно прикрывая дверь и не прислушиваясь к шёпоту. Эти безродные даже возмущённое мнение не могли громко выразить!
Она бы с удовольствием сейчас построила портал и через полчаса была бы в Ааламе, но вокруг расстилалась слишком открытая местность, значит, придётся шагать до ближайшей рощи, закрывающей дорогу, и там уже использовать магию.
Эх! Знала бы, что крестьянам наплевать на своего родного брата и сына! Который постоянно о них беспокоился. Наверняка поэтому не сбежал с королевой в Алатерру, чтобы не подставлять. И вот ему за это благодарность! Вчера Алисия уговорила Хирама съездить в город, чтобы узнать новости. Съездили...
Её возмущению не было предела. Но ярость придавала скорости — в какой-то момент Алисия перешла на бег. И остановилась, когда услышала за спиной топот, обернулась.
Дарден скакал на коне, выпряженным из телеги:
— Постой, заполошная! — догнав, деловито, как маленький мужичок, заворчал: — Чего помчалась, как угорелая? Вернись! Поговорим, потом решим, что делать.
— Благодарю, я уже решила, — Алисия пошла медленней, и Дарден пустил коня рядом. — Я заметила, как вы сильно любите Тео. Зачем я вообще к вам пришла?