Обыкновенный принц
Шрифт:
Менгал не торопился сажать Тео в седло, велел постоять неподалёку, добавляя жестами предупреждение. Вытащил кнут, разворачивая кожаную ленту, и на её конце от узла заструилась в разные стороны тьма или дымок. Тео пока не знал, что это. Дракон отреагировал на предупреждение молниеносно — начал наклоняться и вытягивать левое крыло, позволяя всаднику взобраться. Тео воспользовался паузой и отправил зов — в мысленной картине всемирного плетения точка рядом находящегося дракона была яркой и пульсирующей.
Животное вдруг утробно заурчало и подняло голову, забывая о Менгале.
«Играть?» — ясно и отчётливо прозвучало юным женским хриплым голосом
«Да, мы поиграем», — машинально и растерянно ответил он. Дракон заинтересованно рыкнул и потянулся к нему. Менгал, повернувшийся к Тео и зовущий к себе жестом, выругался. Длинная чёрная полоса взвилась от узла на кнуте и хлестнула дракона по крылу.
«Больно! Нельзя играть!» — сразу сник голос очевидной драконицы.
«Успокойся. Мы ещё поиграем, когда будет можно», — Тео, по телу которого в этот момент маршировали мурашки, оцепенело смотрел в разумные глаза алатусоподобного существа.
Из этого состояния его вывел Менгал. Он удручённо цокал и покачивал головой, а когда Тео, наконец, перевёл на него взгляд, стражник щёлкнул себя по горлу и ткнул в пальцем в Тео: аромат спиртного после вчерашнего не выветрился.
Значит, драконы не подпускали к себе пьяных? Так вот почему Инн и Лалур не собирались провожать их! Но как же тогда его ночью привезли сюда? Ответ Тео получил сразу — кнут снова взвился в воздух, и дракон обиженно заурчал. Спохватившись, что ментальная связь не разорвана, и к его мыслям прислушивается драконица, Тео встряхнулся, мысленно пообещал поиграть с нею позже и попрощался. Интерес в вертикальных зрачках потух, и дракон, по мнению Менгала, смирился.
Стражник просто сел на переднее кресло, у которого не было ни поручней, ни особо выпирающих частей, если не считать слегка выпирающих передней, задней луки и стремян. За что можно держаться в полёте, Тео себе даже представить не мог, потому что вожжи, какие цепляют к лошадям, тоже отсутствовали. Но не мог же «водитель» дракона управлять одним кнутом?
Он взобрался на второе сидение позади и автоматически обхватил талию стражника, нащупал большой нож в форме полумесяца и сместил руки вверх. Менгал не отреагировал, не запретил держаться за себя, и Тео успокоился. Так-то, в случае падения, он наверняка успеет построить портал на безопасное место, но как будет действовать Менгал, сложно было представить.
Дождавшись какого-то условного беззвучного сигнала, драконица вразвалку сделала несколько шагов, удаляясь от деревьев, в тени которых отдыхала, и взлетела. Привыкший к полётам Тео невольно прижался к Менгалу, но быстро опомнился и постарался сидеть ровно, балансируя во время тряски или поворотов, как на доске для сёрфинга.
Разобравшись с равновесием, Тео переключился на открывшийся панорамный обзор. Драконица летела в сторону, противоположную горам, где появился Тео, над дорогой, идущей мимо леса и полями справа. Промелькнула какая-то сгоревшая деревенька в несколько домов, и потом на много вёрст впереди жилья долго не встречалось. Примерно через час полёта Тео обратил внимание на то, что трясти стало чаще, драконица дышала тяжелее, словно ноша для неё была непривычная. Но Менгал не сажал её, чтобы дать отдохнуть, и Тео, ушедший в воспоминания о собственных полётах, периодически то и дело прислушивался к урчащему дыханию под собой.
Вспомнил, как пытался добраться из Хэнаня в Сидней и сдался через километров сто — построил портал. Не особо пытаясь выяснить предел своей выносливости, он старался возвратиться пораньше,
На дракона реагировали почти везде одинаково: бросались к скотине, задирали головы, настороженно присматриваясь — простой народ драконов боялся. Кроме того, Тео не мог не отметить очевидной нищеты. Одежда на людях была неброской, дети большей частью босы и легко одеты. Некрашеные деревянные дома почернели, кое-где покосились пристройки, а дорога представляла собой полосу не успевшей высохнуть грязи. На душе стало пакостно и неловко, словно Тео был виноват во всём этом.
Чтобы отвлечься и напомнить себе о причине задержки в мире Алатуса, Тео переключился на магическое зрение. За пределами дарующих силу гор магии было не меньше, но была она очень странной, Тео не смог дать определения недвижимым нитям. Словно она была покрыта ржавчиной или удерживалась иной магией, Тени, например. Про другую силу, которая могла бы противостоять созидательной магии Алатуса, Авала не рассказывала.
На Земле, особенно в крупных городах, нити вселенной переливались разноцветно. Здесь же царил унылый серый налёт, и зелёные нити, идущие от растений, голубые от воды, серебристые от воздуха — все были отравлены серостью. Даже чудо природы, дракон, на котором летели, не источал необходимой силы, словно являлся разновидностью обыкновенных ящериц или птиц. Только ошейник из неизвестного металла светился ярко-алым.
В рассказах Авалы о её побеге присутствовал один любопытный момент, о котором Тео задумался только сейчас. Будучи закованной в кандалы из ираниума, она не могла их снять самостоятельно, однако от её пламени упали оковы с отца, Сальватора. Почему всё получилось, размышлять Авале было некогда, а ведь так, если разобраться, можно было бы освободить всех заключённых. И позже, передав материнскую память сыну, она не смаковала нелогичный эпизод. К тому же Тео никогда не интересовался неизвестным ираниумом, что он такое.
Увы, пробел получился в образовании от Авалы…
Спустя ещё некоторое время лес внизу стал реже, в нём начали попадаться проплешины, на которых стояли домики, колодцы и небольшие загоны для скота. Не везде обнаруживались признаки жизни, но от пары хижин всё же вился дымок.
Драконица заметно устала, да и Тео почувствовал, что его широко расставленные ноги затекли, поёрзал. Менгал сразу полуобернулся, протянул руку в направлении траектории полёта и крикнул:
— Аалам близко!
Далеко, но уже различимые, на горизонте выступили точки, даже издалека явно обозначающие высокие, не в пример деревенским хижинам, здания.
Глава 2. В заячьем царстве
Тео вдруг подумал, что, если бы магия матери продолжала бы его сопровождать, то наверняка голос Авалы воспротивился бы этому путешествию — прямо в логово Либериса без весомой поддержки соратников. Действительно, он слишком легкомысленно отдался течению событий. Разве он собирался ввязываться в бой, знакомиться с теми, кто поддерживал режим Либериса Третьего, и мчаться в столицу для знакомства с угнетателями алатусов?