Обжалованию не подлежит
Шрифт:
– Ясно… А скажи мне, Муромцев, ты полагаешь, что будут еще трупы?
– Могут быть!.. Я вот хотел спросить прокурора – Юрий Иванович, а кто поддерживал обвинение по делу Асадова? Этот человек в опасности… Вы его знаете?
– Знаю…
– Кто это?
– Это – я!
В Шадринске было три адвокатских конторы – две в центре города, и одна на отшибе, в Заречном районе… Естественно, что первые две имели денежных клиентов, а последняя прозябала на копеечных делах.
Шеф «Зареченского
Эдуард Борисович сегодня отпустил свою секретаршу… Это плохо! Придется самому готовить кофе для важного гостя – для сотрудника «Народного дела» Рихарда Зоркого.
Статьи этого журналиста Парнас читал, но знаком с ним не был. А сотрудник главной шадринской газеты – это фигура! При желании он может так раскрутить зареченского адвоката, что он выйдет на первое место в городе и снимет офис на Соборной площади… Вдруг этот Зоркий и есть его фортуна – удача, которую так долго ждал Эдуард Борисович…
Рихард пришел ровно в пять. Было видно, что он очень озабочен. Похоже, что за сегодня он провел уже несколько важных встреч, и адвокат – одна из них.
– Эдуард Борисович, вы хотите вести дело о похищении Малько?
– Очень хочу!.. А его уже похитили?
– Да! Начальник УВД исчез вчера. Официально все молчат, но у меня все ходы-выходы. Я устрою вам это громкое дело. И вообще – я раскручу вашу контору в газете… Хотите?
– Очень хочу, господин Зоркий!.. А чем я за это буду платить?
– Правдой!.. Немного информации – и вы в шоколаде… Согласны, Эдуард Борисович?
– И вы еще спрашиваете?.. Считайте, что я ваше справочное бюро. Ваш вопрос – мой ответ… Кофейку не хотите?
– Не откажусь…
Пришлось сделать маленький перерыв, поскольку Парнас совсем не умел готовить кофе. Теоретически он знал, что зерна надо молоть и заваривать, но практически – это был темный лес.
Пришлось Рихарду провести мастер-класс! Он приготовил литр кофе тремя разными способами… И только после этого продолжилась их беседа.
– Эдуард Борисович, это вы защищали маньяка Асадова?
– Я!.. Но когда это было? Страшно вспомнить!
– Это было липовое дело!
– Скажу вам честно, Рихард – это было сплошное надувательство. Это было юридическое жульничество… Я бы мог блестяще выиграть процесс. Но я проиграл дело!
– Почему?
– Мне стыдно признаться, но я испугался. Тогда мне было столько лет, как вам сейчас. И ко мне пришел большой человек – инструктор Горкома партии. Он сказал: «Есть мнение, что Асадова надо наказать. Защищайте его, но без лишнего усердия»… И я испугался! Мне мама всегда говорила: «Ты еврей, Эдик! Нам нельзя ссорится с начальством. Иначе они нас скушают»…
Парнас резко замолчал. Он понял, что сказал
– Послушайте, Рихард! Я понял ваш интерес. Я много знаю по этому поводу. Но вы обещайте не использовать мою откровенность в обратном смысле… Я делаю хорошо вам, а вы мне!
– Я вам это обещаю, Эдуард Борисович… Я даже клянусь!
– Я верю… Так вот, раз Асадов не преступник, то значит, что где-то был настоящий маньяк… Логично?
– Очень логично.
– Слушайте сюда, Рихард… Перед судом ко мне приходила очень молодая дама, которая лично видела настоящего маньяка. И это, понятно, не Асадов… Она была бы идеальным свидетелем защиты.
– И что дальше?
– А ничего… Как сейчас говорят, этой девушке сделали предложение, от которого она не смогла отказаться. Ее перевели в Москву, в министерство. Мало того – в столице этой фифочке дали квартиру… Вот, Рихард, ее адрес.
– А имя у нее красивое – Тамара…
Вершков даже не ночевал в Шадринске. Он улетел, но обещал прислать подарки… Утром Кузькину пришлось тащиться в аэропорт. И было бы за чем?.. Генерал переслал три легких современных бронежилета. В записке Вершков сообщал, что, прежде всего, надо защитить прокурора Савушкина. А другие жилеты – для других «мишеней» киллера…
Приказы генерала надо выполнять быстро!.. Муромцев решил поехать к Савушкину вместе с Ириной. Вся процедура могла занять не больше получаса. Трехэтажное здание городской прокуратуры было совсем рядом, в старом районе, где теснились усадьбы с мансардами и палисадниками.
В кабинете прокурора сразу бросилась в глаза перестановка. Юрий Иванович перенес свой стол подальше от окна. И это правильно!
По общей атмосфере и по каменному лицу Савушкина чувствовалось, что его испуг еще не прошел. Еще бы! Когда тебя называют очередной жертвой киллера, тут и у героя затрясутся поджилки…
Ирина попыталась разрядить обстановку. Она начала суетиться и кокетливо щебетать, чего раньше за ней не замечалось.
– А мы к вам, Юрий Иванович, с подарочком. Генерал Вершков из Москвы прислал… Очень полезная вещица!
– Что это?
– Жилет… Если точнее – бронежилет. Легкий и элегантный.
– Понятно… Значит и в Москве считают, что моя жизнь в опасности?
– Нет, это так – для страховки… Вы примерьте, Юрий Иванович.
Савушкин встал и вдоль дальней стены подошел к Ирине. Он осторожно взял у нее жилет, нацепил на себя, застегнул и осторожно пошел к большому зеркалу.
Дело в том, что старинное резное трюмо располагалось между окон. Но тяжелый бронежилет придавал уверенность… Покрутившись у зеркала, прокурор подошел к окну и храбро раздернул шторы, впуская в кабинет солнечный свет…