Обжалованию не подлежит

Галкин Анатолий

В комнате было тепло, да и работа предстояла жаркая… Иван скинул рубашку и сел за стол.

Прежде всего он взял пистолет, вытащил обойму и начал аккуратно вынимать патроны. Киллер любовно протирал их, осматривал под лупой и ставил на светлое место… Вот они – пять боевых патронов, и на каждом яркая гравировка. Всего одно короткое слово – «Месть».

Теперь Иван начал вытаскивать патроны из запасной обоймы. Он ставил их отдельно, поближе к тискам… Они стояли ровно в ряд, их было восемь!.. Патроны были такие же, но не совсем.

Медная пуля была чиста. А там непременно должно быть заветное слово. Обязательно!

Киллер аккуратно брал гильзу, любовно оборачивал в кожу и мягко зажимал в тиски. Затем подводил лупу и брал в правую руку бур, похожий на тот, которым работают зубные врачи…Буквы получались маленькие, но четкие – как в журнальной статье.

Он не спешил. На каждую букву уходило две минуты… Десять минут, и патрон готов… На всю обойму ушло полтора часа!

Иван усмехнулся, поняв, что осталось тринадцать патронов. Самая подходящая цифра для мести… Вот только может не хватить!. Особенно, если тратить на каждый объект по три пули… Надо купить еще коробочку «маслин». Сейчас это не проблема.

* * *

Вчера вечером Муромцев созвонился с руководством «Зеленой совы» и очень нахально, угрожая репрессиями, потребовал объявить полный «сбор труппы». Это значит, что сегодня в десять в баре должна собраться вся команда – от посудомоек до директора. И не только штатные сотрудники, а все внештатные – Альфонсы и Жигало.

И только сегодня в девять утра Муромцев узнал, что в полдень на базе, на вилле «Икар» всех собирает генерал Вершков. А это значит, что Павлу для беседы в «Зеленой сове» оставалось не более часа. Придется все скомкать, выбирая для беседы двух-трех самых важных свидетелей…

В зале ресторана собралось около тридцати человек… Директор бегал вокруг Муромцева со списками, уверяя, что пришли все или почти все… А еще он просил не сообщать прессе о том, что последние часы Бакунина провела в «Зеленой сове».

– Вы поймите, господин Муромцев, у нас специфический контингент. Наши клиенты могут подумать, что и им грозит опасность… К нам перестанут ходить. Мы можем остаться без дохода!

– Обещаю, что от меня журналисты ничего не узнают.

– Вот и спасибо вам, господин полковник!

– Я – майор.

– Это пока. Уверяю вас, что вы очень скоро станете полковником.

– Эх, ваши бы слова да генералу в уши… Итак! Все присутствующие берут бумагу и пишут признание: «Я такой-то, такой-то. Адрес, телефон… Далее – всё про Бакунину и ее связи».

В зале дружно загудели и Павел сразу понял причину смуты.

– А если кто не знает убитую журналистку, то пусть так и пишет – не слышал, не видел, и следствию помогать не хочу. Не хочу и не желаю!.. Но если я узнаю, что этот вот тип солгал, то сделаю его главным подозреваемым!

Зал опять загудел, но вяло и примирительно. А потом вдруг замолчал, ожидая дальнейших указаний… И тогда Муромцев продолжил.

– Вот

и хорошо, что все всё поняли!.. Сейчас ко мне подходят те, кто в тот вечер общался с Бакуниной… А остальные – взяли бумагу, и писать!.. Даю тридцать минут. Время пошло!

Толпа бросилась к столикам, занимая места, доставая ручки и беря подготовленные листы бумаги… А к Муромцеву подошли двое – бородач в ливрее, чем-то похожий на Сусанина, и официант с улыбкой лакея.

Разговор начал Сусанин.

– Моя фамилия Дубов. Очень давно был капитаном милиции. Кое-что помню по части оперативно-розыскной деятельности.

– Отлично, капитан!.. Ну и борода у тебя!.. Ты в тот день Бакунину видел?

– Видел… Обычно она приходила к нам два-три раза в месяц. Знакомилась с кем-то из наших парней и с ними же уходила… Зачем – не знаю!

– Не так трудно догадаться… А в тот вечер, с кем она познакомилась. Вспоминай, капитан!

– Да я помню… Это был не наш парень. Он зашел через пять минут после Бакуниной, покрутился около бара, а потом она пригласила его к своему столику… Они сидели всего минут тридцать, а потом ушли.

– Как с фотороботом, капитан?

– Сделаю!.. Но это мало поможет.

– Почему это?

– А этот парень очень средний. Никаких особых примет. Рост средний. Ни худой, ни толстый. И так во всем – губы, нос, брови… Всё обычное, как на плакатах.

– Понятно, капитан… Но фоторобот сделать надо.

Муромцев заметил, что «лакей», второй свидетель стал нервничать. Он очень ждал вопроса к себе, но сам не решался вклиниться в беседу двух сыщиков… Паша сжалился над ним.

– А теперь с вами поговорим. У вас, похоже, очень важная информация… Вы – официант?

– Да, я официант!.. А мы всегда ближе всех к клиенту. И я даже знаю имя убийцы.

– Откуда?

– От Бакуниной… Я крутился около столиков и услышал, как она назвала его Иваном!

– А почему вы решили, что он убийца.

– А зачем они ушли вместе?.. Затем, чтоб провести ночь! У утром она убита… Вы чувствуете мою логику? Ежу понятно, что Иван ее и грохнул!.. А кто же еще?

* * *

Голубой «Форд» Кузькина свернул с Комсомольского проспекта в сторону Пироговки. Там на задворках медицинского института располагался морг.

Лев Кузькин был человеком деликатным. Он понимал, что поход в эту контору может быть шоком для Крымовой. На вид она человек твердый. Не всякая могла бы годами выдерживать ехидные взгляды соседей… Но тут дело не в шляпках! Морг может любого с копыт свалить…

Всю дорогу Кузькин настраивал Альбину, развлекал ее, придумывая веселые истории из жизни патологоанатомов.

– А совсем недавно, Альбина, был у нас очень забавный случай.

– Где? Опять в морге?

– Да! И именно в том, куда мы едем… Так вот, одного преступника положили туда случайно.