Обжигающая страсть
Шрифт:
— Ты чего, не поняла?.. Я ж по русскому языку… не-a, я по-русски тебе объясняю…
— Ладно, не надо мне ничего объяснять. Ты точно у себя?
— Нет, Светка, ты что, не веришь? Мне не веришь, мужу своему? — он пьяно храбрился, пытаясь возопить как можно более грозно, но интонации его на жену не действовали.
— Тогда ложись немедленно на диван — и спи! Понял?
— Я работаю…
— Ладно, делай, что хочешь, — и Светлана Васильевна в сердцах повесила трубку, оставив Кравцова наедине с бутылкой, остатками бутербродов
Собственно говоря, мыслей особых в его голове уже не созревало. Он сидел, уставившись на бутылку, и жалел себя, изредка наливая себе по рюмке.
Вот, сидит он, Кравцов Степан Николаевич, важный государственный деятель, обеспеченный в финансовом смысле мужчина, счастливый семьянин. И сидит один. Никому не нужен. Все его бросили. И Светка трубку бросила. И Лолита пускай с Макаром будет счастлива. Все равно никому до него нет дела. Э-эх!..
Он так и не успел выпить последнюю рюмку — уснул прямо в кресле, уронив голову на стол…
Ночью ему ничего не снилось…
Утром Маша нашла его, разбудила, сделала очень крепкий кофе, заставила выпить последних пятьдесят граммов водки из недопитой вчера бутылки, но, увидев, что ни здоровье, ни настроение «шефа» не улучшаются, вызвала Володю.
— Степан Николаевич, — нежно начала Маша, — вам лучше, нет?
— Черт его знает! Плохо, Маша…
Вы поезжайте с Володей домой, отдохните. Все равно важных дел сегодня нет. Хорошо, Степан Николаевич?
— Да, Маша, спасибо…
Кравцов понял, что ему сегодня действительно нечего делать на работе. Его тошнило, болела голова, страшно хотелось спать и не было никакой возможности хоть сколько-нибудь сосредоточиться.
Он с облегчением уехал домой…
Светлана Васильевна встретила их с Володей на пороге квартиры так, как умеют встречать только опытные, всего повидавшие на своем веку жены — спокойно, без криков и упреков впустила их в прихожую, отправила Володю на кухню, а Кравцова проводила в кабинет и уложила спать, набросив на него сверху плед…
Под вечер, когда Степан Николаевич, наконец проспавшись, отправился принять ванну, Светлана вошла к нему и присела на маленькой табуреточке, молча глядя на мужа.
— Света, ты прости… Сорвался как-то. Сам не пойму.
— Ладно-ладно, лежи уж, — она протестующе взмахнула рукой, не позволяя мужу подняться из ванной. — Я тебя, Степа, давно уже не ревную — никуда ты от меня после стольких-то лет не денешься… Ты мне лучше вот что расскажи: Володя на кухне что-то упомянул насчет твоего возможного назначения председателем комитета. Это правда?
— Господи, он-то откуда знает?
— Шоферы и секретарши, Степа, всегда все знают. Так это правда?
— Да.
— И когда стало известно?
— Пару дней назад. После моего доклада в Думе. Помнишь? Мы просто посидели, поговорили с Иваном Васильевичем…
— И что он сказал?
— Что наш председатель долго и серьезно болеет… Что я отлично справляюсь со всеми его функциями… Что мое выступление оставило очень хорошее впечатление и… Словом, Мезенцев скорее всего подаст в отставку и возможно даже попросит лишить его депутатских полномочий по состоянию здоровья, и на его должность я — лучший претендент.
— А тебя Дума утвердила?
— Он сказал, что уже были предварительные разговоры с лидерами почти всех фракций, и моя кандидатура не вызывает ни у кого особых возражений…
— А ты сам что думаешь?
Кравцов замолчал, откинув голову на край ванны и устало прикрыв глаза.
— Я не знаю, Света, — продолжил он спустя мгновение. — Я, правда, ничего не знаю…
— Почему?.. Ты что, думаешь, не потянешь? Не справишься?.. — Светлана Васильевна забеспокоилась. — Ведь у тебя такой опыт! И сейчас ты делаешь всю работу…
— Потому что… Ну, потому что…
— Ты что?!
— Может быть, я просто не хочу быть на самом верху?.. Нет! Что-то другое, Света, но я… Я не могу объяснить этого. Даже самому себе. Понимаешь?
— Степа, перестань!.. Кто лучше тебя справится?
— Никто.
— Ну, вот видишь! Степа, у тебя сейчас просто болит голова, и ты сам не понимаешь, что говоришь…
Она встала и направилась к двери, но на пороге обернулась и ласково улыбнулась Кравцову:
— Ладно, кончай вылеживаться. Выходи быстрее, я тебе сегодня такой ужин приготовила!..
Целую неделю, несмотря на настойчивые уговоры Макара и его ежедневные визиты в офис и к ней на квартиру, Лолита отказывалась от свиданий, мотивируя свое нежелание отвратительным самочувствием.
Она действительно не хотела никого видеть. Кроме Степана…
X
Жизнь, между прочим, текла своим чередом.
Депутаты Госдумы вернулись наконец в Москву и приступили к своим непосредственным обязанностям, дни и ночи проводя в стенах огромного здания и бесконечно заседая во фракциях, комитетах, комиссиях и на пленарных встречах Палат.
Степан Николаевич согласился с предложением Птичкина, и на одном из первых же послеканикульных заседаний большинством голосов Комитет Думы по делам СНГ избрал нового председателя — Кравцова.
Он с первого же дня с яростью взялся за работу, благо времени на вхождение в курс дела Кравцову не требовалось, — еще на должности зампреда он фактически «тянул» Комитет. Но новое кресло все же давало Степану Николаевичу новые полномочия, и теперь Кравцов реализовывал все давно задуманное, с головой уйдя в работу, в документы и в реорганизацию, целыми сутками не вылезая из своего кабинета и зачастую даже оставаясь там ночевать…