Очарование нежности
Шрифт:
Лэйси заставил вздрогнуть знакомый сонный голос:
– Доброго вам утра, миссис Сондерс. Как вы себя сегодня с утра чувствуете? – Трэй тихо рассмеялся. – Полагаю, ни охнуть, ни вздохнуть…
Девушка повернулась на бок.
– С какой это стати я должна плохо себя чувствовать? И вообще, что ты хочешь этим сказать? – спросила она, глядя в его насмешливые, хитрые глаза.
Посмотрев на ее чуть обиженную и не на шутку обеспокоенную физиономию, молодой человек понял, что ее сейчас мучило.
Прогнав с лица веселость, он очень серьезно произнес:
– Да, ночью у тебя был праздник.
Кровь
В Трэе поднялась волна раздражения. Чего она придуривается? Бессчетное число раз Лэйси спала с теми, кого теперь и не вспомнит, а то, что ее законный муж овладел ею ночью, заставляет ее, видите ли, искренне негодовать.
Рот его искривился в усмешке.
– Только, ради Бога, не пытайся внушить мне, что у тебя «этого» еще никогда ни с кем не было. Что, это так ужасно отдаться собственному мужу? Тогда я готов заплатить тебе за такую неприятность. Какова твоя такса за ночь?
Он приподнялся на локте. Простыня съехала вниз, обнажив его тело почти до пояса. Девушка невольно уставилась на его широкую грудь. Завитки темных волос, покрывавшие ее, сужались и тоненькой полоской исчезали под одеялом. Это зрелище настолько захватило ее, что она даже не восприняла его оскорбление.
– Ты же голый! – негодующе воскликнула Лэйси и попятилась к краю кровати, Трэй, доведенный почти до помешательства ее поведением, не помня себя, сграбастал ее и повалил на спину, возбужденно шепча:
– Да как ты можешь обвинять родного мужа в том, что он голый с тобой в постели? Ты ведь в своей жизни уже сотню голых мужиков перевидала!
Девушка отчаянно замотала головой, но прежде, чем она успела открыть рот, он уже душил ее своими поцелуями.
Лэйси попыталась уклониться от его страстных, ищущих губ, от его вездесущего языка, но Трэй, сжав ее голову в ладонях, не давал ей даже пошевелиться.
Поцелуй этот, казалось, длился целую вечность. Вдруг девушка ощутила уже знакомую ей слабость, поднимавшуюся откуда-то изнутри. Она понимала, что нужно что-то делать, что нельзя позволять ему так себя вести, когда его сильная рука сбросила с плеча бретельку ее сорочки. По телу девушки прошла волна холода. Ненасытные губы покинули ее уста и теперь ласкали ее грудь: сосок одной из них уже погрузился в сладостный жар его рта…
Она едва слышно простонала, когда доселе неизвестные ей ощущения окатили ее теплой, восхитительной волной, отдаваясь в каждой клеточке, в каждом нерве. Трэй спустил ее сорочку до самого пояса и вот уже другой сосок блаженствовал в сладкой неге. Лэйси, невольно закинув голову, прижала к себе Трэя. Их разгоряченные тела переплелись. Они обжигали друг друга своим дыханием. К моменту, когда он раздел ее совсем, она уже была настолько заворожена, порабощена его ласками. Все куда-то исчезло, унеслось: и ее стойкая неприязнь к нему, вызванная его равнодушием, и то, что он считал ее падшей. Девушка знала лишь одно – в ней росла боль, утолить которую мог лишь один Трэй. Когда молодой человек раздвинул ей ноги и встал между ними на колени, она широко раскрытыми глазами уставилась на зримое воплощение поднимавшейся в нем мужской силы. «Неужели все мужчины созданы такими?» – подивилась она.
Трэй склонился над ней. В следующее
– Прости меня, Лэйси, милая, я ведь и правда не знал. Все теперь будет совсем по-другому, клянусь тебе.
Сильное тело Трэя артистически равномерно поднималось и опадало, и Лэйси вдруг, во внезапном озарении поняла, что это ей неописуемо приятно.
По тому, как напрягались ее плечи, он все понял и задвигался быстрее, стараясь войти в нее как можно глубже.
– Забирай меня, Лэйси, – в блаженстве и восторге зашептал он. – Забирай меня всего, без остатка.
Лэйси подалась ему навстречу. Обхватив ладонями изящные, миниатюрные ягодицы любимой, он еще плотнее прижал ее к себе. Прильнув к Лэйси, Трэй раскачивался над нею, пока тело ее не отозвалось волнами судорог. Он задвигался быстро, дерзко, и вот в пароксизме страсти, в судорожном рывке Лэйси изогнулась, словно бросаясь ему в объятия, и из разверстых уст обоих одновременно вырвался восторженный вскрик, возвестивший о пике переживаемого блаженства. Вслед за этим их накрыла волна беспомощности, сладостной и мучительной…
Не в силах пошевелиться от только что пережитого потрясения, она лежала на спине, и ей казалось, что тело ее стало легким, как пушинка. Пышущая жаром голова Трэя прильнула к ее плечу. Он тяжело дышал. Она даже чувствовала, как билось его сердце.
«Что я наделала»? – спросила себя Лэйси. В этом ее безмолвном вопросе застыл упрек.
«Ты отдала свою невинность человеку, который тебя не любит, – подсказал ответ ее внутренний голос. – Что ты теперь станешь делать?»
«Отправлюсь домой и постараюсь позабыть об этом», – подумала она, страшась в душе того момента, когда ей придется встретиться лицом к лицу с Буллом и Руби. Стоны Трэя и скрип кровати слышны были, наверное, даже в Маренго, и эти двое не могли не догадаться о том, что происходило в спальне.
«А как будет он относиться ко мне теперь? Станет ли опять избегать меня? Посмеется надо мной?» Может, ее невинность – для него всего лишь повод поставить еще одну зарубку на своем ремне?
Пока Лэйси предавалась этим грустным раздумьям, Трэй, поднявшись на локте и пригладив ладонью влажные волосы, стал смотреть на нее.
– Почему ты не сказала мне, что ты девственница? Как ты могла терпеть все то, что я говорил тебе? Ты что, собираешься в будущем отомстить мне за это? Лэйси, я никогда не хотел причинять тебе боль.
– Я не думаю ни о какой мести, – тихо ответила она. – Ты же был в полной уверенности, что перед тобой одна из девок Великанши Джойси! Мне не хотелось разубеждать тебя. Да ты все равно бы мне не поверил – ты же привык с ходу создавать впечатление о людях.
– Больше такого не повторится, во всяком случае с тобой, – Трэй улыбнулся и дотронулся до припухшего правого глаза. – Спорить могу, что ты мне синяк поставила.
Лэйси, приглядевшись, вдруг рассмеялась. Ее муж действительно мог похвастаться настоящим синяком. Как же он объяснит это своим друзьям?