Очарование
Шрифт:
— Я поеду за ней. Она не могла еще добраться до соседнего города. И я не знаю, что она будет делать в такую метель. — Адам встретил понимающий взгляд Кармел и добавил: — Кроме того, она не имела права так обижать ребенка.
Он направился к двери.
— Адам!
Обернувшись, он решительно посмотрел в лицо Кармел:
— Не пытайся останавливать меня. Я уже все решил.
Кармел покачала головой:
— О, я и не думаю останавливать тебя. Я понимаю, что было бы глупо даже пытаться.
Но прежде чем поехать, ты должен
— Я никогда больше не обижу ее, тетя Кармел. Я клянусь, что ничто никогда не обидит ее, если она только согласится вернуться.
«А Бренди просто придется вернуться», — с отчаянием подумал он. В противном случае боль, раздирающая его грудь, никогда не прекратится.
— Ты должен быть уверен, что хочешь именно этого, прежде чем поедешь за ней, — предупредила его Кармел.
— Не волнуйся. Я никогда не хотел ничего больше этого. — Адам поцеловал ее в щеку и бросился в свою комнату.
Он надел еще одну пару носков, фланелевую рубашку и теплый плащ с капюшоном. Сдвинув шляпу на затылок, сбежал вниз по лестнице. Помедлив у двери в гостиную, он широко улыбнулся тетке.
— Скажи ей, чтобы прекратила свой кошачий концерт, — попросил он Кармел, показывая наверх. — Я привезу ее сестру, даже если мне придется перекинуть ее через плечо, как индюшку на День Благодарения.
Кармел ахнула, увидев его радостную улыбку, и прижала к сердцу дрожащую руку. Она так долго ждала, надеясь увидеть его счастливым. Кармел молилась, чтобы ему удалось вернуть Бренди домой. Если этого не произойдет, то улыбка долго еще не появится на его лице.
— Будь осторожен, — крикнула она.
Но Адам был уже за дверью. Кармел выглянула в окно и увидела, как он перепрыгнул через низкую изгородь, торопясь к конюшне.
Бренди задрожала и натянула на ноги тяжелое стеганое одеяло. Боль тонкими иглами пронзила ее пальцы в перчатках, когда она сжала поводья.
Какой дурой она была, когда попыталась уехать в метель. В последние часы снегопад усилился, и теперь она боялась остановиться. Неизвестно, сколько еще продлится эта буря. Если она укроется в фургоне, то окажется в снежной ловушке, пока не растает снег. А у Сол не будет даже укрытия.
Проклиная свою глупость, Бренди снова заорала на старую кобылу. Но Сол не нравилось, как снег набивается в ее гриву, и она дико махала головой.
Почему она не осталась в Чарминге? Бренди не знала даже, где находится ближайший город. Она могла ехать днями, не обнаружив никаких признаков жизни. Бренди не знала, сколько еще продержится Сол.
Глаза ее наполнились слезами, но ветер смахнул их, прежде чем они смогли пролиться. Бренди скучала по Адаму, Дейни и Кармел. Она никогда не была одна и обнаружила, что вся ее самоуверенность и
— Иди, девочка! — громко крикнула Бренди.
Сол с негодованием заржала, когда ее ноги утонули в сугробе. Лошадь взбрыкнула, освобождая копыта. Фургон остановился, и Бренди осмотрелась. Снег становился все глубже и доходил уже до осей колес.
— Я сделала большую ошибку, Сол, — сказала Бренди, туго натягивая поводья. Она тянула направо до тех пор, пока Сол не повернула. — Но, может быть, еще не слишком поздно все уладить.
Бренди звучно стегнула кобылу. Сол бросилась вперед, волоча фургон обратно по дороге, по которой они приехали.
Снег облепил поля шляпы Адама, пригибая их своим весом почти до самых глаз. Он снял шляпу, отряхнул влажные хлопья и снова надел ее на голову.
Несколько раз Адам сбивался с дороги, поскольку ее изрытая колеей тропа была скрыта под снегом. Следы, оставленные Бренди, были запорошены. Адам понимал, что гонится за призраком. Здравый смысл приказывал ему вернуться в город, но в ушах все еще звучал плач Дейни. Вернуться без Бренди он не мог.
Он любил Бренди. Почему так долго он не понимал этого? Он должен найти ее. И не только ради Дейни. Адам чувствовал себя так, словно его собственная жизнь зависела от ее постоянного в ней присутствия.
Адам продолжал скакать сквозь непрекращающийся водопад холодных снежных хлопьев. Штанины его брюк промокли и замерзли, но он отказывался повернуть в город.
Если бы он был уверен, что Бренди уехала на юг, но это было всего лишь предположением. Если бы только этот проклятый снег не скрыл ее следы. Если бы только он сказал ей, как сильно любит ее.
Теперь все свелось к одному. Он должен найти ее, должен дать ей понять, как много значит она для него. Все остальное не имеет значения.
С наступлением вечера стало темно. Если он скоро не повернет назад, то заблудится в этой метели. Его штаны примерзли к седлу, руки закоченели. Адам чувствовал, как лошадь под ним вздрагивала от холода.
Придется ему вернуться. Не желая даже думать о жизни без Бренди, Адам успокаивал себя, что это только временно. Как только прекратится снег, он поедет снова. Она не могла далеко уехать в своем фургоне. Он отыщет ее. И да поможет ему Бог, но он никогда больше не отпустит ее!
Перед тем как повернуть к городу, Адам решил немного проехать вперед. Конь фыркнул, и вокруг его морды закружился густой туман. Каждый шаг, который делал конь, тяжело отдавался в сердце Адама. Ему не хотелось возвращаться без Бренди. Он не сможет смотреть в лица Дейни и Кармел. Они надеялись на него.
Чувствуя, что не оправдывает ничьих надежд, Адам заметил впереди что-то темное, наполовину занесенное снегом. Сквозь плотно валивший снег он разглядел ярко-оранжевый с зеленым фургон Бренди. Его охватило волнение, громко застучало сердце.