Очарованные

Соловьева Анастасия

Александр Васильевич спустился вниз. В гостиной неподвижно и одиноко сидела Лиза. На звук его шагов она не обернулась.

«Наверное, боится вдруг увидеть меня с дорожной сумкой, уходящим от нее навсегда... А ведь такое действительно могло случиться!..»

Осторожно обойдя осколки от бутылки мартини, Александр Васильевич присел на диван. Но не на место Олега, а с Лизой рядом.

Глава 21

В субботу Лиза с Сашей остались дома одни. Лена с утра укатила в гости, предупредив,

что вернется поздно. Стоял теплый солнечный день бабьего лета. В поселке таунхаусов царила тишина.

Лиза с Сашей в холле третьего этажа пили чай. Такая у них сложилась традиция: по выходным, когда некуда спешить, они завтракали в холле. А в течение недели обычно сюда никто и не поднимался.

Окна были раскрыты, и вдали, в осенней, немного грустной дымке, была видна Москва.

Как все хорошо и покойно, подумал Александр Васильевич. Как здорово просто так сидеть и пить чай с женой! Как легко, когда не нужно больше играть. Идет нормальная человеческая жизнь.

Он только сейчас по-настоящему почувствовал, как устал, вымотался за это время, за это лето. Он словно выздоровел после долгой, изнурительной болезни и наконец вернулся из больницы в родной дом, к родным людям, к здоровому, созидательному труду.

И Лиза точно так же радовалась тихому субботнему дню. Олег представлялся лишь досадным недоразумением – не более. Лиза была почти счастлива.

Еще ей было удивительно и приятно, что Саша совсем не сердится на нее за нелепый визит Олега. И вообще, сегодняшнее чаепитие на третьем этаже напомнило ей первый год их жизни в таунхаусе, когда в поселке еще не все дома были построены, было грязно, неухожено и в их доме дел тоже было невпроворот – начать и кончить. Но как хорошо и светло было тогда на сердце. И Лиза весело посматривала то на притихший поселок за окнами, то на Сашу.

– Лиз?! – Он улыбнулся, оглядывая холл.

– Что?

– А ты помнишь?..

– Конечно...

– ...как все тут начиналось. Как мы в первый же свой выходной взяли ведра, тряпки...

– ...и выносили мусор.

– Слушай, Лиза! – вдруг вспомнил он. – У нас ведь совсем пропадает палисадник!

– Да...

– Его нужно срочно привести в порядок – подстричь кусты, оборудовать место для отдыха. И пить там чай на свежем воздухе!

– И мы займемся этим сегодня?!

– С превеликим удовольствием! – засмеялся Саша и нежно обнял Лизу.

Они посидели молча. Обоим казалось, что сегодня, сейчас, с этого момента начинается у них новая семейная жизнь.

– А не будешь ли ты против, – немножко сконфузился Саша, – если мы и в доме переменим интерьер? Уберем эти глупые диваны со шкурами. А из очага сделаем нормальный каминчик!

– Я буду только «за», мой милый, – вздохнула Лиза.

– Но за сегодня, конечно, мы управимся только с палисадником, – продолжил Саша. – Ленка вернется – и представляешь, как удивится?!

За работой они оживленно переговаривались. Саша подстригал кустики, а Лиза сгребала опавшие листья.

У ворот уже курился ворох пожухлой листвы и срезанных веток. Пахло осенью.

– Стоит какая-то виноградная погода, – заметила Лиза. – Тебе так не кажется?

– Точно, – согласился Саша. – Я тоже об этом подумал. По этому поводу хорошо бы купить такого же винограда – желтого, дымчатого и сладкого. И под него распить в облагороженном палисаднике сухого белого винца. Ты как?

– А я совсем не против!.. – Лиза кокетливо улыбнулась.

Лена, запыхавшаяся, с растрепанной челкой, выскочила из метро «Сокол». В машине на шоссе ее поджидал Боря.

– Рулим скорее. – Она чмокнула его в щеку. – Опаздываем! Улица Поленова.

– А там где?

– А там, Борь, у них свой собственный вигвам. Откатно, да?!

– Неслабо, – согласился Боря.

– Ну, поехали! Едем скорее!.. Я обещала Катьке помочь, салаты порезать!.. Подумать только, личное бунгало на Соколе! – продолжала по дороге дивиться Лена. – Представляю, как у них там все чики-пики, шокин-блю!

Боря только хмуро кивал, высматривая названия улиц. Он впервые был в этих краях.

– Хотя чего еще ждать от Сереги?!

– А кто он такой? – Боря подозрительно покосился на Лену.

– Катин муж, – поспешно пояснила она. – Известный в «Гранадосе» понтовщик, и пальцы у него веером. Сейчас сам увидишь.

– Чего-чего? Выражайся, Лен, яснее.

– Серега генеральный директор «Гранадоса», точнее, российского отделения этой чудненькой испанской фирмы, занимающейся пошивом штор, – я там тоже работала раньше. А Катя, его жена, художница. Она про тебя слыхала. И когда я сказала, что приеду с Борисом Муратовым, очень обрадовалась. Хочет с тобой о чем-то поговорить.

– Чем она занимается?

– Мозаикой вроде. Небось у них там все в мозаике. Даже потолки.

– Приехали... – неожиданно усмехнулся Боря и остановил машину напротив облупленного дощатого забора, за которым кособочился потемневший от времени двухэтажный бревенчатый дом.

Они молча вылезли из машины, пересекли широкий затоптанный газон, отделявший дорогу от нестройного ряда заборов, и позвонили в калитку.

Открыл Сергей.

– Приветик, а я думала, мы ошиблись, – призналась Лена. – Это Борис, а это – тот самый Сергей, о котором я тебе рассказывала только что.

Мужчины пожали друг другу руки. Сергей сдержанно улыбался, радуясь гостям.

Нормальный мужик, подумал о нем Боря.

Сергей повел их по дощатому настилу к дому. Под досками хлюпала жирная грязь. Лена с удивлением осматривалась кругом. Участок соток в восемь, за яблонями – кривой черный сарай.

– Сереж, а зачем вы купили этот дом? – полюбопытствовала Лена.

– Здесь таких домов целый квартал, – заметил Боря. – Интересное местечко.

– Вы его, наверное, скоро сломаете, – не унималась Лена. – И на его месте выстроите какой-нибудь супер? Да, Сереж?