Очаровательная незнакомка
Шрифт:
Как всегда, Энджелин не нашлась что ответить, и в этот момент в спальню вернулась Майра.
– Комната готова, мистер Руарк.
– Спасибо, Майра. Пока это все.
Он поднялся с места и ухмыльнулся.
– Майра дала мне понять, причем весьма недвусмысленно, что с моей стороны это безобразие – держать больную в такой холодной комнате. Поэтому сейчас мы переведем вас в другую, где есть камин.
С этими словами Руарк наклонился к Энджелин и подхватил ее на руки. Она была настолько ошеломлена его поступком, что ничего не сказала, лишь выразительно заглянула в его темные глаза. Исходивший от него изысканный аромат
– Вы замерзли, – прошептал Руарк хрипловато, заметив, что Энджелин вся дрожит.
Он пронес ее через холл в другую комнату и положил там на постель. Сев рядом, Руарк нежно погладил ее щеку, убрав за ухо несколько выбившихся волосков.
Затем он наклонил голову, и его уста слились с ее устами. Рот Руарка был теплым, решительным – и волнующим. Вначале он намеревался подарить Энджелин лишь беглый и нежный поцелуй, но, как только их губы соприкоснулись, он стал более настойчив, и ее уста уступили этому всепроникающему нажиму. Только на короткое мгновение она изумилась тому, как быстро и недвусмысленно ответила на его призыв, а уже в следующую минуту Энджелин обвила руками шею Руарка и позволила ему крепче прижать ее к мягкой и упругой поверхности матраса.
Он оторвался от ее рта и быстрыми влажными поцелуями пробежал от губ до уха. Энджелин судорожно прижалась к нему. Она чувствовала, что у нее начинает кружиться голова, и это незнакомое, необычное ощущение сжигало ее, как пламя.
– Черт возьми! Похоже, мне пора убираться отсюда, и, чем скорее, тем лучше, – хриплым шепотом произнес Руарк.
Энджелин не хотелось, чтобы он уходил. Она еще не могла разобраться в своих чувствах, но твердо знала одно – сейчас он желанен ей так же, как когда-то был ненавистен. Запустив пальцы в густую шевелюру Руарка, она притянула к себе его голову. Новый поцелуй был не менее страстен, чем первый, но на этот раз инициатором была сама Энджелин. Руарк силой заставил себя оторваться от нее, но в его глазах ясно читалась внутренняя борьба. Оба – и он, и Энджелин – были потрясены собственной только что продемонстрированной страстностью. Он обхватил ладонями ее щеки и сказал:
– Проклятие! Понимаешь, Энджел, мне надо уехать по делу на несколько дней. Но как только я вернусь, мы поговорим – о нас с тобой.
Зачем она поддалась его страсти, зачем ответила на его прикосновение? Теперь, когда они разжали объятия, Энджелин – правда, с опозданием – задумалась о том, разумно ли она поступила. Внутренний голос подсказывал ей, что она еще пожалеет об этом.
– О чем нам говорить, Руарк? Я благодарна тебе за все, что ты для меня сделал, Но ты не хуже меня понимаешь, что мне здесь не место. Как только я достаточно поправлюсь, я тут же уеду.
Руарк покачал головой:
– Ничего
– То, что только что произошло между нами, Руарк, было ошибкой. И если ты не намерен бороться с этим чувством, то я как раз намерена.
И она быстро отвернулась, чтобы не встречаться взглядом с его выразительными темными глазами. Руарк взял ее двумя пальцами за подбородок и с силой повернул к себе. Теперь Энджелин уже не могла избежать его взгляда.
– С судьбой бороться бесполезно, Энджел, – торжественно произнес он, затем снова поцеловал ее так, что у нее захватило дух, и поспешно покинул комнату.
Проснувшись на следующее утро, Энджелин с удивлением обнаружила, что у ее постели сидит посетитель, точнее, посетительница – сама гранд-дама поместья пришла навестить больную.
– Итак, вы дочь Генри, – сказала Сара Стюарт, подождав, пока Майра как следует взобьет пуховые подушки, чтобы Энджелин было удобнее сидеть. – Майра, принеси нам чаю. Я хочу поболтать с этой крошкой и не желаю, чтобы ты нас подслушивала.
Горничная укоризненно покачала головой:
– Вы бы лучше воздержались от ваших язвительных замечаний, мэм. Хотите, чтобы я ушла, – так прямо и скажите.
В глазах старой дамы сверкнул лукавый огонек.
– По-моему, я только что так и сделала. Да, и не забудь лимон! Ты всегда про него забываешь, а я люблю пить чай с лимоном.
– Потому что считаю, что ваш язык и так слишком остер, и нет нужды добавлять к нему еще и кислоту, – парировала Майра.
Взбив еще одну подушку, она добавила:
– Ну-ка, дайте я подложу ее вам под спину. А то расхвораетесь, и мне же придется вас растирать.
Вначале Энджелин была шокирована этим обменом колкостями, но вскоре поняла по выражению лиц обеих женщин, что на самом деле они относятся друг к другу с большой любовью.
Сара сидела очень прямо, положив руки на набалдашник своей трости. При этом вид у нее был прямо по-королевски величественный.
– Меня зовут Сара Стюарт, – объявила она, как только горничная вышла из комнаты. – Я бабушка Руарка.
Энджелин робко кивнула:
– Рада познакомиться с вами, миссис Стюарт.
– Я тоже. Как вы себя чувствуете, дитя мое?
– Гораздо лучше, миссис Стюарт, спасибо. Я…
Энджелин запнулась. В присутствии этой вежливой, но весьма внушительной дамы она чувствовала себя робкой маленькой девочкой.
– Я прямо не знаю, как мне благодарить вас, миссис Стюарт…
– В самом деле? Это за что же, дитя мое?
– Если бы не ваше гостеприимство, меня уже не было бы в живых.
Сара нахмурилась:
– Не было бы в живых… Какие глупости! Если бы Господь желал вашей смерти, вы давно покоились бы на глубине шести футов.
На щеках Энджелин появилась пара весьма соблазнительных ямочек.
– Наверное, вы правы, миссис Стюарт.
Подумав, она добавила серьезным тоном:
– В конце концов, пережила же я четыре года войны…
Пока что для Энджелин оставалась загадкой причина визита старой леди. Повнимательнее рассмотрев свою хрупкую посетительницу, девушка с восхищением отметила, что у той ярко-синие глаза, а седые волосы уложены в безукоризненную прическу. На Саре было платье из синей парчи, сколотое у горла дорогой брошью.