Очень хорошая ассистентка очень плохого босса
Шрифт:
Так задумалась, что не заметила, как оказалась у квартиры.
— Гордей Матв… — осекаюсь под осуждающим взглядом босса, — Гордей! Ты должен учитывать, что я всю неделю работала, а горничных у меня нет, — говорю и открываю дверь.
Нет никакого смысла оттягивать неизбежное.
Шелли по привычке начинает мне рассказывать, как прошёл её день, но видит Варвина и резко осекается. Смотрит на него подозрительно, но выгибаться, шипеть или убегать и прятаться не спешит.
— Ох какая красавица, обожаю тайцев! — говорит босс с искренним восхищением.
Мы
— Любишь кошек?
— Очень, — сознается босс, садится на корточки и мурлычет, как большой ласковый собрат Шелли. — Ну иди же ко мне скорее, красавица, познакомимся.
И эта нелюдимая красавица идёт! Вот прямо подходит без страха, нюхает его руку, трется об неё и запрыгивает Варвину на грудь!
— У тебя парфюм с кошачьей мятой или ты валерианки хряпнул? — не могу не спросить.
Просто происходящее — нонсенс! Шелли никогда никого, кроме меня, не выделяла. Я, наверное, даже ревную немного.
Босс поднимается с кошкой на руках, проходит в комнату и оглядывается. Вот только его мало интересует обстановка — кстати, я даже кровать заправила утром. Но он явно здесь не для того, чтобы оценить мои хозяйственные способности. А для чего?
— Чай, кофе? Воды? Молоко ещё есть и сок, — проявляю гостеприимство перед тем, как попросить перейти к загадочному «в-третьих».
— Нет, ничего не надо, — отмахивается босс. — Приступим к делу.
Да-да. Замечательная идея! Мне самой не терпится докопаться до цели этого странного визита.
Делаю заинтересованное лицо и смотрю на Варвина преданными глазами.
— Мне нужна твоя кошка! — заявляет он.
— Что-о? Не отдам! — даже не раздумывая, отрезаю и тяну руки к Шелли.
Но Варвин отступает, а предательница даже усами не ведёт в сторону любимой хозяйки.
— Да не навсегда, не паникуй, — спешит успокоить Варвин. — Мне нужна пара постановочных фото в твоей квартире с вами обеими.
Я вообще перестаю что-либо в этой жизни понимать.
— Зачем? — спрашиваю недоуменно. — Нет, у меня есть, конечно, догадки, но они как-то совсем с вами… то есть с тобой не вяжутся.
Я имею в виду месть Мире Пунш. Вот себя или кого-то из девочек я могу представить в роли обиженной брошенки, которая выкладывает в сеть постановочные фото, где у неё все лучше всех. А представить в этой роли Варвина… Нет. Не могу.
Глава 23
— Затем, зачем и тебе нужно было фото со мной, — невозмутимо сообщает этот вроде бы серьёзный на вид мужчина, — для прикрытия. Мне завтра ехать к родителям и опять выслушивать мать про… Неважно. В общем, моя матушка и бывшая не любят кошек. Мирослава вообще их боится до обморока. Я покажу родителям фальшивые фото, может, тогда мать поймёт, что я, наконец, осуществил свою мечту детства, и от меня отстанет.
— Эм-м. Твоя мечта детства — девушка с кошкой? — все ещё не веря в услышанное до конца, уточняю.
— Эллада. Какая же ты все-таки
Я напрягаюсь и беру.
— Это бунт против родителей? Напомни, сколько тебе лет?
Глаза босса сверкают холодом, челюсти сжимаются — меня в дрожь бросает от его выступивших желваков. Вот я идиотка! Зачем я до него докопалась? Что, трудно было молча сфотографироваться и радоваться, что босс опустил весь сегодняшний концерт, как будто ничего и не было?
— Кто бы меня упрекал, Лада, но только не ты, — сухо говорит. — Я думал, ты меня поймёшь и поэтому раскрылся… Выходит, зря.
Варвин меняется на глазах. Он наклоняется, чтобы поставить Шелли на пол, и явно хочет уйти. А до меня вдруг доходит масштаб катастрофы. Что же я натворила?!
Срываюсь с места и кидаюсь к боссу. Обнимаю его, утыкаюсь в плечо и быстро-быстро шепчу:
— Прости, прости! Я очень хорошо тебя понимаю! Даже слишком хорошо. Наверное, поэтому я так сильно удивилась и потеряла самообладание. Всё от того, что мы похожи. Конечно, я сделаю все на свете, чтобы тебе помочь. Не уходи!
Гордей первые секунды стоит, как каменный столб, а потом начинает оттаивать. Сначала гладит меня по спине, прижимает к себе. Потом переходит на волосы, шею, одну руку вообще спускает ниже талии. Но я всего этого безобразия не замечаю.
У меня, видимо, был такой сильный эмоциональный всплеск, что я плохо соображаю. И даже когда губы босса проходятся по моему виску, щеке, уголку губ — дрожу, глажу его по плечам, но наслаждаюсь происходящим, как будто всё так и должно быть.
А вот когда у меня во рту оказывается его язык и начинает там выделывать па из аргентинского танго, я начинаю понимать, что мы перешли все границы. И то только потому, что Гордей одновременно с этим задирает мою юбку и кладёт руку туда, куда никогда в жизни, даже случайно, ни один босс не должен класть руки своим подчинённым.
Я поспешно собираю свои шаловливые пальцы в кулаки, упираюсь ими в грудь Гордея и отталкиваю его. Он отпускает, и я от неожиданности делаю шаг назад, ударяюсь икрами в край сидушки и падаю в кресло. Дышу тяжело, шумно и смотрю на босса перепуганными глазами. Он тоже дышит, как будто пробежал стометровку, но взгляд у него совсем не испуганный. Я в нем даже досады не вижу. Только огонь и голод. Поверить не могу, что мы целовались!
— Ну, раз мы нашли общий язык, — с усмешкой говорит Варвин севшим на пару тонов голосом, — предлагаю заняться фотосессией.
Да уж. Язык мы точно нашли. Я его, а он мой. С этим не поспоришь. Только я вот теперь себя чувствую не в своей тарелке. И все выходные так буду чувствовать. А может, и дольше.
— Давайте займёмся, — тем не менее говорю, чудом взяв себя в руки, но вновь сбиваюсь на «вы», — какие вы хотите сделать снимки?
— Хорошие, Лада. Такие, чтобы убедили мою семью, что я ни за что не откажусь от того, что у меня на этих снимках есть. Ты утверждаешь, что профессионал и ассистент высшего класса? Тебе и карты в руки. Удиви меня.