Очень (не) обычная история
Шрифт:
Что вы делаете? — я упираюсь руками в его плечи, так как его голова оказывается где-то в районе моего живота.
Это все выглядит интимно-пугающе.
— С пола холодом тянет, — говорит с тихой хрипотцой в голосе, — сиди так, — снимает мои балетки и отбрасывает их в сторону, затем его теплые руки касаются моих ледяных ступней, от чего я невольно вздрагиваю. — Не дергайся и держись за меня, а то упадешь, — он начинает дышать теплым воздухом на мои ступни и растирать их своими горячими руками.
В
— Застегни пальто, — недовольно мотает головой Громов.
— Егор Владимирович? — тихо шепчу я, пытаясь одной рукой словить пуговицу, так как другой держусь за его плечо. — А вы Виталика за это не уволите? — осторожно спрашиваю.
— Не уволю, — отвечает почти рыком. — Хитрая ты лиса, — прищуривается.
— Егор Владимирович?
— М-м-м? — не поворачивая голову в мою сторону он продолжает активно согревать мои ноги. И к этому процессу он подходит с такой ответственностью, словно это стратегическое задание на секретном объекте.
Пользуясь ситуацией, что сейчас мужчина ничего не видит я подаюсь вперед и прикрыв глаза наклоняясь над его головой. С воздухом втягиваю запах его туалетной воды, которая тут же начинает резать мой нос.
— У вас очень горький парфюм, — я открываю глаза, несколько раз моргаю и пытаюсь отвести взгляд куда угодно, но все равно возвращаюсь взглядом к мужской спине в темно-сером пиджаке.
Все-таки какие у него широкие плечи. И мышцы такие твердые, что их рельеф ощущается даже через шерстяную ткань пиджака.
— Не нравится? — мужчина поднимает голову и смотрит на меня, вопросительно приподняв бровь.
— Нет. И кажется у меня на него — апчхи! Аллергия.
— Это подарок. Этот парфюм мне подарила одна милая особа, — говорит и смотрит с вызовом так, будто бы ждет от меня каких-то эмоций.
— Значит у нее дурной вкус, — вылетает из моего рта. — Апчхи!
— А может это у тебя на меня аллергия? — он останавливает свои действия руками и ехидно улыбается.
Я отрицательно мотаю головой и рывком отвожу глаза в сторону.
Позор. Просто позор Аня, так рассматривать взрослого чужого мужчину, да еще и хамить ему при этом. Человек, можно сказать, спасает тебя от переохлаждения, а ты совсем неблагодарная.
— Ну все. Вроде бы ноги согрелись, — Громов, наклоняясь, поднимает с пола балетки и одевает мне их обратно на ноги, а мне сразу становится так холодно.
Он что обиделся? В душе поселяется чувство тотальной потери. Нет, нет, нет. Я не хочу так. Пять секунд назад. несмотря на всю ситуацию, в его руках было так хорошо и уютно. А сейчас так одиноко. Холодно. Я бы даже сказала — грустно.
— Егор Владимирович, —
— Она широкая. И если что я словлю, — хмыкает он и делает шаг назад.
— Нет, — почти вскрикиваю я, наклоняюсь вперед и ловлю его за плечо, нагло притягивая ближе к себе — осмелела, блин. — Не отходите. Я буду за Вас держаться.
Господи, что я творю? Сама себе поражаюсь.
Через секунду я взглядом встречаюсь с Громовым. Мужчина молча подходит ближе, а я судорожно выдыхаю, так как чувствую, что он сжимает мою ногу своей рукой и медленно ведет ею вверх к колену. Его рука двигается очень осторожно, нежно поглаживая мою кожу. И в этот самый момент я вижу, как в его глазах вспыхивает ничем не прикрытая, бесстыжая, откровенная похоть.
Ой, мамочки! Я, наверное, сейчас ослепну от стыда. Щеки сразу же начинают гореть огнем. К горлу подкатывает паника.
Ну а что ты хотела, Крылова? Сама же вешаешься мужику на шею.
— Не надо, — перехватываю его руку своей.
Спустя мгновение он послушно кивает и вскидывает ладони вверх.
— Я просто пробую не холодные ли они, — Громов отстраняется, окидывая меня скептическим взглядом.
— И как? — мое дыхание сбивается, я хватаюсь двумя руками за деревянное основание бочки.
Неловкость так и дребезжит в воздухе вокруг нас.
— Теплые, — шумно выдыхает Громов.
За дверью раздается какой-то шум, и я понимаю, что наконец-то наше заключение или правильней сказать — злоключение закончено.
Егор Владимирович берет меня за талию и успевает опустить на землю до того момента, когда в погреб заходит молодая женщина, явно не скрывая своего интересного положения, а за ней охранники.
— Егор? — она смотрит сначала на Громова, а затем на меня. — Тебя долго не было и поэтому ты прости, но пришлось напрячь твою охрану, чтобы найти тебя. У нас осталось не так много времени.
Ее взгляд мечется, между нами, а мне становится очень стыдно.
— Да. Прости, — он трет рукой затылок. — Просто, дверь захлопнулась снаружи и…
— Доводчики сменим сегодня же, — кивает один из охранников.
— А надо было вчера! — рычит в ответ Егор Владимирович. — Пойдем, — не глядя в мою сторону, мужчина обнимает женщину за плечи, и мягко толкает ее к выходу.
А я как дура упакованная в его пальто остаюсь стоять внутри и лишь провожаю их спины взглядом.
Егор
— Где Тим? — спрашиваю жену своего друга, которая с огромным животом идет на шаг впереди меня, а сам пытаюсь избавиться от этого наваждения в зеленом платье.