Очень не просто

Григорьев Тимофей

Свит открыл глаза и с недоумением смотрел на Гонора, не понимая, зачем господин положил руку ему на голову.

— Теперь второй, прекрасно, — в голосе Эльчеора появился охотничий азарт, с этим сном тоже, видимо, были какие-то магические заморочки. — Как я и предполагал, без нашей с тобой ментальной связи вы все давно уже были бы мертвы, просто перестали бы дышать во сне. Все чисто и аккуратно, при этом никаких претензий к хозяину, надо бы узнать у лекаря рецепт зелья, больно удачное получилось… Ладно, пошли к остальным.

Переходя через свою спальню в небольшую гардеробную, где постелили молодой паре, Гонор

пытался убедить себя в том, что все маги немного ненормальные и обижаться на брата за его любопытство к отраве, которая его чуть не прикончила, не стоит, но все равно на душе осадочек остался.

В маленькой комнате им открылась занимательная сцена — Свет был в коме, а Яна сидела на постели, дергала его за безвольно лежащую руку и, смотря в стенку пустым взглядом, бормотала.

— Милый, проснись… милый, проснись… милый, проснись…

Молодая женщина явно была не в себе, но помочь ей можно, только вернув сознание предмету ее поклонения. Гонор уже знал что делать и осторожно положил левую ладонь на лоб спящего мужчины. Стоило Свету открыть глаза и глубоко вздохнуть, как поведение Яны резко изменилось, она бросилась на мужа, стала его тискать и ощупывать со всех сторон с таким энтузиазмом, что принц даже растерялся. Привел его в себя голос брата.

— Пошли, нечего мешать молодежи своим присутствием. — Гонору ничего не оставалось, как тихо выйти из комнаты. — Ты еще говорил про какого-то мальчишку, идем, покажешь его, раз я здесь, то надо решить максимум твоих проблем.

Принц вышел в коридор и сразу увидел поджидающего его Зима.

— Пойдем, посмотрим на молодого барона.

— Да, да, вот сюда пройдемте, — мужчина засуетился и почти бегом бросился указывать дорогу в комнату больного. — Только он почти не разговаривает, так ослаб в последнее время…

— Ничего, на месте разберемся…

Гонору и самому было любопытно посмотреть на причину предательства барона, за все время пребывания в замке, Нумевин так и не удосужился познакомить гостя с сыном. Пройдя по длинному коридору и поднявшись на два этажа, люди, наконец, оказались в большой светлой комнате, весь центр которой занимала огромная кровать. Детское тельце совершенно терялось в постели. Присмотревшись, принц решил, что здесь что-то не так — этот ребенок был слишком мал для одиннадцатилетнего баронского сына.

Зим приблизился к кровати, наклонился, осторожно отвел прядь волос с бледного лица и ласково сказал.

— Чебовин, просыпайся, мой мальчик, я привел к тебе гостей.

Ребенок неохотно повернул голову и посмотрел на пришедших.

— Дядя Зим? Кто это? Опять маги? — по недовольному выражению лица, было видно отношение ребенка к лекарям и магам. — Сколько можно? Я же просил папу оставить меня в покое…

Гонор же тем временем с изумлением наблюдал, как вся комната наполнилась какими-то цветными нитями, большинство из которых плотно обвивали лежащего ребенка.

— Не пугайся, просто так видят мир маги, ничего в этом страшного нет, — голос брата заставил принца успокоиться. — Сейчас посмотрим, что же это за болезнь…

У Гонора создалось впечатление, что Эльчеор, как рачительная хозяйка, стал перебирать клубок спутанных нитей, находя каждой свое место и применение.

— А это что? Ты же говорил, что мать умерла в родах? Ну-ка, спроси.

Гонор откашлялся и задал вопрос Зиму.

—

Так ребенок давно остался без матери?

Мужчина с недоумением посмотрел на принца, переглянулся с мальчиком, и ответил.

— Да с самого рождения, Чебовину и суток не было, как ее тело отнесли в семейный склеп.

— И что, прямо так сразу и скончалась? Может, болела перед этим или еще что?

— Нет, вполне здоровая была женщина, повитухи деревенские все ее жалели, говорили, мол, не должна была умереть, что с такой статью бабы по десятку рожают, но жрецы и маги Эль сказали, что сердце не выдержало, вот и померла.

Гонор же с интересом наблюдал, что брат выделил толстую коричневую нить, легонько ее подергал и попытался проследить ее путь, тут у принца потемнело в глазах, и он присел на край кровати.

— Ой, извини, совсем забыл, что Дара у тебя нет. — судя по виноватому голосу, Эльчеору и в самом деле стало неудобно. — Вот что, ложись в постель к мальчишке, держи его за руку и ничего не бойся, для нас это совершенно безопасно.

Не обращая внимания на изумление присутствующих, Гонор взобрался на кровать, лег поверх одеяла рядом с Чебовином и только положил руку ему на голову, как картинка окружающего мира резко изменилась. Ему вдруг показалось, что он полетел вдоль коричневой нити над замком, небольшой деревенькой, полем и, наконец, устремился в лес, в самую чащу. Там перед ним возникло какое-то странное сооружение, такое впечатление, что на густые кусты, росшие на склонах глубокого оврага, во множестве накидали веток, листьев и сухостоя, и получилась большая куча неизвестно чего. Не успел он толком все рассмотреть, как нить увлекла его в самую глубь бурелома, там, внутри, оказалась большая нора, стенки которой поддерживало переплетение живых ветвей, а на полу был толстый ствол живого дерева, так хитро изогнутый, что часть его шла параллельно земле, а потом устремлялась сквозь потолок к небу. Вот на этой горизонтальной части и была глубокая выемка в стволе, а в ней лежала голая человеческая женщина, вроде бы даже живая. Но в каком виде!

Бледную, давно не видевшую солнца кожу во многих местах пронизывали белые корешки и коричневые веточки. Пальцы рук и ног заканчивались длиннющими ногтями, почему-то не ровными, а закрученными в спираль, волна темных волос перевалив край ствола опускалась на пол и там лежала неряшливой кучей, полной пыли и мусора. Но самым страшным принцу показалось не это — лицо женщины выбрал для места жительства огромный паук, голова его опиралась на ее нос, мохнатые лапки вольготно лежали на щеках, а высоком лбу расположилось брюшко, в котором размеренно мерцал зеленый камень, как будто отсчитывал чей-то пульс.

— Вот и мамаша нашлась, — Гонор совсем забыл, что в этом странном путешествии он не один. — Теперь понятна и причина болезни мальчишки, через мать из него тянули жизнь. Хитро придумано, и магически не отследить, если не знать, где искать.

Принцу очень не понравилось, что брат вместо сочувствия бедной женщине, изучает наложенные на нее заклятия. Тут в помещение вошел эльф, привычно обогнул кучу волос, брезгливо на них покосившись, и подойдя к женскому телу, одобрительно погладил насекомое. Паук задергал лапками в экстазе, камень на его брюшке часто замигал, а кожа у несчастной заметно порозовела. Гонор не удержался и воскликнул.