Очень полезная книга
Шрифт:
— Умеет, а как же! — с достоинством подтвердил Зичвар. — Но возможности таковой не имеет, увы. А жаль… да, очень жаль. Потому что теперь, когда нам стало известно, в чьи руки попадет отсевок кристалла, мы, разумеется, не можем этого допустить… Да! Совершим обмен. Золотой постамент вы можете забрать с собой, но камень придется оставить здесь.
Что ж, к такому повороту событий они уже были морально готовы, его нетрудно было предугадать. Кто согласится добровольно отдать свое главное оружие, или даже его точную копию, в руки врага?
— Значит, домой нам вернуться не суждено? — обреченно вымолвил Влек.
Это
— Ах, юноша, ну зачем все так драматизировать? Я же выразился определенно: умеет, но не имеет возможности! Предоставьте ему возможность, и он с удовольствием вернет кого угодно куда угодно! Хоть к демону на рога!
— Не надо к демону! — поспешил отказаться Кьетт. — А как ее предоставить?
— Кого — ее? — Увлекшись, маг успел потерять нить разговора.
— Возможность, — терпеливо пояснил нолькр. — Вы велели предоставить возможность.
— A-а! Ну конечно! «Перемещение объектов либо субъектов меж слоями бытия осуществляется посредством благорасположенного демона, либо, при отсутствии такового, рекомендуется использовать силу Божественной Сандалии». — Зичвар явно что-то цитировал, не то учебник, не то какую-то инструкцию. — Так вот, с демонами я с некоторых пор перестал ладить, похоже, они почувствовали во мне соперника. А сандалию мы почему не можем использовать, а?
— Почему? — эхом откликнулся снурл.
— Да потому что не владеем оной, к великому нашему сожалению! — Радостный голос Зичвара никак не соответствовал его словам. — В нашем славном мире имеется пять подобных артефактов. Один хранится в личном тайнике знакомого вам негодяя Зижнола, да покроется лишаями и струпьями его тощее тело! Второй — в подвалах семозийского казначейства. Третий и четвертый — в престольном храме Дабозиана Громовержца, и последний, пятый — в замке хейзинского короля Мешнора Двенадцатого. Так вот, от Зижнола вам стоит держаться подальше, он вас знает и обязательно заподозрит неладное, а заподозрив, превратит в насекомых, это его конек. В казначейские подвалы вы бы, пожалуй, сумели проникнуть, семозийцы легкомысленны и беспечны по натуре. Однако я с большой симпатией отношусь к правящей семозийской династии, и мне не хотелось бы их обижать…
— Нам тоже! — Это было бы черной неблагодарностью по отношению к доброму графу Сонавризу — ограбить его племянника. Впрочем, вполне вероятно, что по дядюшкиной просьбе король согласился бы добровольно отдать сандалию пришельцам; вряд ли в отринувшей магию Семозии дорого ценились магические артефакты.
— Наверняка согласился бы, — подтвердил Зичвар, — она там без дела валяется. Но после этого ее можно будет совсем выкинуть. Такое уж загадочное свойство у божественного артефакта, что нельзя его получить в собственность законным путем: ни в дар получить, ни купить, ни выменять. Только кража, шантаж или иное преступное деяние, иначе пропадут чудесные свойства, останется обычная старая туфля… Хотя есть еще вариант — подвиг с риском для жизни…
— Черт возьми, как у вас тут все сложно устроено! — присвистнул Иван.
— Да, — кивнул маг с достоинством, — магия не для тех кто ищет легкие пути… Однако
— Что? — переспросил снурл, он запутался в местных названиях и уже ничего не помнил.
— Остается хейзинский дворец! — бодро отрапортовал Кьетт.
— И-мен-но! — просиял Зичвар. — Именно дворец! Не скрою, Хейзин — место гнилое, не каждому чужаку удается сохранить там жизнь. Впрочем, коренным жителям приходится ненамного легче. Но выбор у нас небогат, не так ли?
Им оставалось только согласиться.
— Вот и славно! — Зичвар захлопал в ладоши, как маленькая девочка, получившая в подарок большую куклу. Вскинул глаза к потолку и вспомнил про героев. — О! А с ними-то что делать, раз не хотите их убивать и калечить? В темницу? На каторжные работы? На галеры?
Вот и ответь ему!
— Ну типа того, — неуверенно пробормотал Иван, прежде ему не доводилось выступать в роли судьи, выносящего приговор, и надо сказать, это был неприятный опыт.
— Типа, типа… именно что «типа»! А беда в чем? Беда в том, что нет в наших землях темниц и галер, да и каторгу мы до сих пор не завели, уж какой год собираемся, да руки не доходят! Чулан есть, но не держать же их в чулане всю оставшуюся жизнь? Он слишком мал для них троих… А? Как вы думаете?
Они молчали. Просто не знали, что отвечать.
— Может, проще их совсем отпустить? — Ах, как нелегко дались жаждущему мести Кьетту Кравверу эти благородные слова! На горло собственной натуре пришлось наступить!
Зря мучился, кстати. Маг его предложения не одобрил, сложил трубочкой тонкие губы, протянул капризно:
— Ну-у, отпустить! Это слишком скучно, это ничему их не научит! Прощение тоже надо заслужить! А поступим-ка мы вот так! — Он звонко щелкнул пальцами, будто развязный клиент в ресторане, только что «официант!» не закричал.
Герои отвалились от потолка, медленно, легко и мягко, как осенние листья, спланировали вниз. Безобразные корни с их конечностей по дороге исчезли, и рты образовались на старом месте. На пол они приземлились и сели уже прежними. Почти. Кое-что все-таки изменилось, а именно — рост несколько уменьшился. Всего-то раз в десять, не больше. Скажем так: если бы дело происходило в нашем мире, гардероб куклы Барби пришелся бы Гамизе как раз впору. Ну и друзья вышли ей под стать. Теперь чулан замка Фазот стал для них огромен — живи да радуйся!
Но что-то не было заметно радости на их крошечных лицах, одно лишь смятение. Мир вокруг изменился до неузнаваемости, и они не могли так быстро осознать, что именно произошло.
— По-моему, это жестоко! — очень твердо, без обычной своей робости сказал снурл. — Да, это жестоко. Слишком. Так нельзя.
Татуированные бровки мага поднялись домиком.
— Нельзя?! Ты уверен? А мне кажется, неплохо получилось! Эти господа возомнили о себе слишком много, надо их вернуть к действительности, дать почувствовать, какое место в мире они занимают. Но это не навсегда! Да-да, не думайте, будто я жестокое чудовище, неспособное на милосердие! Они отправятся с вами в путь. И если проявят себя хорошо, окажутся полезными — по возвращении я сниму с них заклятие… Вы меня поняли? — Он наклонился к героям, уже сообразившим, какого рода несчастье их постигло.