Очень приятно, Демон!
Шрифт:
— Дошло наконец?
— Ты что творишь, дикая скотина!!! — орал Мидзуки заметив Нанами в ледяном душе. Хорошо что одетую. Кажется Мидзуки позабыл обо всех данных лису обещаниях — Она же простудится, гад!
— Вылечим, по крайней мере, хоть достучался до нее. Нанами не оставила мне выхода.
— Ми…ми...дзуки, п...п…принеси по..полотенце по…пожалуйста. — кое-как пробубнила богиня.
Змей аж весь просиял как лампочка, это первая просьба за три дня. И вообще он наконец услышал ее голос, увидел, что она смотрит на него, а не в пустоту. Довольный, как слон Мидзуки кинулся на поиски полотенца.
Опершись об выступ, Нанами
— То...моэ…больше никогда не пугай меня так! Я думала что умру…
— Хватит слез. — шепнул лис, прижав ее голову к себе — Тут я. Никуда не денусь. — Томоэ отстранил ее от своего плеча. Слегка поддался вперед, чтоб прильнуть к губам. Сейчас они такие холодные и дрожат, хочется согреть их своим теплом. Но будто невидимая сила заставила богиню, прикрыть свои губы ладошкой.
— Нанами… — шепнул лис, убирая ее ладонь в сторону и снова пытаясь прильнуть.
Ни тут то было. Он ощутил холод ее губ на своей щеке, и не более. Нанами отказала ему. Первый раз в жизни, не захотела целовать. Не смогла. Не должна была.
В груди лиса, что-то больно кольнуло. Взгляд задумчивых, фиолетовых глаз впился в девушку.
В воздухе ощущалась неловкость и напряжение. Нанами не понимала, почему не решилась поцеловать Томоэ. Нет разумеется дело было в демоне, в проклятом ненавистном Кирихито. Дело было в том, что между ними произошло, и как он одним ударом убил ее любовь. Растоптал чувства. Подарил безумие и сумасшествие, на бесконечно долгих, три дня. Нанами не понимала, почему она не решается поцеловать Томоэ, после того, как так сильно настрадалась. Ведь считая его умершим, ей и самой хотелось умереть. В тот день Акира убил ее.
Тогда почему сейчас ведет себя так, будто боится его предать? Будто делает что-то неправильное. И это после того, как он причинил ни с чем несравнимую боль.
В ее глазах, лис прочел тревогу, сожаления и смятение. Видимо от него ускользнуло что-то очень важное, что-то слишком значительное. Но он упустил это. Не заметил. Не заметил в какой момент чувства богини, изменились.
Разумеется, в последнее время отношения, складывались между ними, не лучшим образом. Слишком много негативных событий, наложили пагубный отпечаток на их чувства. И все же лис обладал седьмым чутьем, и оно говорило лишь одно, все беды свалилась на них не спроста. Не упали с неба. К этим изменениям кто-то приложил свою руку, кто-то очень старался разрушить их любовь. И этот кто-то был неуловим, неосязаем.Действовал очень тонко, терпеливо и кажется добился своего. Разрушил то, что казалось было прочнее стали. Почти безупречная, ювелирная работа. Если бы Томоэ не понял, кто этот кто-то ?
Глаза лиса широко распахнулись, и он на шаг отошел от девушки.
— Томоэ? — шепнула Нанами, взяв его за руку. Он не отдернулся, уже хорошо. Но смотрел так, будто только что разгадал секрет рождения вселенной.
— Переоденься и спустись вниз. — сказал Томоэ, опустив голову грустно. — Мне надо
Звучало пугающе.
Тут подлетел Мидзуки с сухим полотенцем, как всегда не вовремя. Накинул его на голову богини, и к тому времени когда она его стянула, лис уже исчез из виду.
Переживания вновь нахлынули на Нанами. Слова Томоэ так и отдавались эхом в тревожном сознании. Неужели он все узнал. Узнал о ее предательстве. О ее чувствах к ненавистному убийце и врагу. Теперь же ее и проклянет.
Переодевшись и просохнув, Нанами поспешила вниз.
Она шла по коридору и думала о том, какое найдет оправдание своим ужасным поступкам. Какое вообще можно найти оправдание тому, что есть чувства к беспощадному убийце.
Нанами возненавидела Кирихито всем сердцем. Теперь по-настоящему. Истинное лицо Акиры, оказалось слишком уродливым и запачканным грязью. Сначала он наплевательски отнесся к тому, что Икусагами хотел убить ее. Всячески подначивал его завершить дело до конца. Ну, а затем сделал нечто худшее. Сам перешел к убийствам. Забрал жизнь Икусагами, а потом и самого бесценного, самого дорогого на свете существа. Как он посмел коснуться Томоэ, зная, что он бесконечно дорог Нанами. Как посмел причинить ей такую ужасную, жестокую боль. Поломал все внутри, одним ударом. Ведь Томоэ был очень ей дорог. Он стал ее семьей, самим близким человеком в мире. Всегда был рядом, заботился, поддерживал, защищал. Никогда не причинял столько боли как Акира.
Но проклятого демона это не остановило. Его не остановило даже элементарное уважение к тому, что было между ними. Акира пропащий. Прогнивший насквозь.
Погруженная в свои мысли богиня дошла до кухни. Открыла седзе и не успела и шага ступить, как Джиро накрыл ее своими объятьями. Слишком крепкими и горячими. Нанами стало тяжело дышать, и она вспомнила, что так ее обнимал лишь один демон. Так жарко и отчаянно Акира обнимал ее всегда.
В этот момент, Нанами решила проститься со своей любовью. Любить это адское отродье равносильно, что самой перейти на сторону зла, и самой стать такой же как он. Акира переступил все возможные грани. Тому, что он сотворил, нет никаких оправданий, и уж тем более, прощенья. Он чудовище и монстр. Ради блага любимых людей нужно держаться от него подальше.
Поприветствовав всех дружескими объятьями, Нанами взглянула на Томоэ. Он единственный держался отстраненно и тусклым взглядом следил за богиней.
— Томоэ, — обратилась к нему девушка, выводя из ступора — Мы...
— Да — сказал он поднявшись с пола. — Пойдем, прогуляемся.
— Дева, погоди. Я иду с вами — навязался Джиро.
— Прости, но у нас с Нанами есть личный разговор. — обезнадежил его лис — Прогуляешься с ней позже — а вот это насторожило. Лис жуткий собственник. А теперь, так легко согласился, чтоб Нанами, гуляла с другим.
— Что ж, тогда до следующего раза — недовольно сказал тэнгу, пораженный словами лиса.
Во дворе было морозно. Воздух был свежим, и оба наслаждались им сполна. Уже было поздно и лунный свет освещал укрытую снегом землю. А белоснежный ковер манил ослепительным блеском.
Сердце богини впервые за три дня билось спокойно. Все это время она будто спала, и очнулась только сегодня.
— Томоэ, ты хотел что-то сказать мне? — первой нарушила тишину Нанами.
— Да, — он задумался. На прекрасном лице отразилась грусть — Хотел.