Очень приятно, Демон!
Шрифт:
« Но было весело … — подумал он, улыбнувшись»
— Даю тебе минуту, чтоб ты убралась, в противном случае тебя постигнет та же участь, — ни нотки не дрогнуло в его голосе.
Сказал это настолько уверенно, что у Нанами не осталось сомнений, он исполнит обещанное. Но даже если так, ноги богини приросли к земле, отказываясь уходить без ответов.
— Акира, — она достаточно громко произнесла его имя, и он обернулся.
Зол как чёрт. Кажется, уже готовится на неё наброситься.
— Ты сделал это потому что …. — она замялась, побоялась своей собственной
В одно мгновенье он подлетел к ней и, сжав пальцы на хрупком горле, больно прижал к дереву. Его ладонь сомкнулась на шее, и стало тяжелее дышать. Девушка перепугалась до смерти, но не смотря на страх смотрела в его налитые кровью глаза.
— Закрой свой рот, дура. Думаешь такая, как ты, может мне быть интересна? Да я бы удавился, если б хоть раз допустил такую убогую мысль. Мне представился случай повеселиться и жутко позлить моего братца. Только и всего. Поэтому не знаю что за чушь ты вбила в свою голову. Но истина совсем в другом.
— Врёшь! — громко, глядя в глаза. — Ты постоянно всё решаешь жестокостью. Если бы ты просто решил позлить Томоэ, то не принёс бы мне заколку той девушки-тануки? И ты оставил мне свой плащ. Ты прокололся, Акира… Дважды.
« Какогоооо??? — демон ошалел от её слов и ослабил хватку, растерявшись»
— А теперь отпусти меня. Не заставляй использовать талисман.
« Она что совсем страх потеряла?!!! — внутри всё закипало, будто вулкан проснулся. — Как посмела так со мной говорить?..»
В один момент рука на шее девушки сжалась сильнее, и она почувствовала, как в кожу впились острые, как бритва, когти. Тело демона буквально вжало её в дерево, прислонившись вплотную.
— Ты меня спутала со своим ручным лисёнком, — шепчет у самого лица. — Но я не такой белый и пушистенький.
Проведя когтем по нежной девичьей коже, он оставил лёгкую царапину на шее. Нанами вздрогнула. И в этот момент демон знает, что преимущество вновь за ним. Теперь он владеет ситуацией. Показал кто тут главный. Это поняла и Нанами, в глазах застыл ничем не скрытый ужас. Правильно, пусть боится. Впредь никогда не посмеет вести себя так по отношению к великому ёкаю.
Вот только эта ситуация один сплошной блеф. Потому что серьёзного вреда он и правда не смог бы причинить. Кому угодно, но точно не ей. Сам презирает себя за эту слабость, а убить её в себе не в силах. Но главное, об этом не знает она, и это позволяет оставаться собой.
У него в запасе много изощрённых способов причинить боль. И девчонке не повезло потому, что так как физически он не может её ранить, будет нещадно ранить морально. В этом весь Акира. Иначе он не может. Он тот кто есть.
— Мне нет дела до того, что ты вбила в свою тупую, тараканью голову. Всё же я кое-что проясню. Я принёс тебе вещь этой девушки чтоб каждый раз Томоэ, глядя на неё, вспоминал, что не смог защитить. Мой братик до боли сентиментален и любит хранить всякое барахло которое, по его мнению, имеет ценность. А плащ свой я кинул
Нанами старалась не двигаться, чтоб не злить его ещё больше. Чего доброго, он и правда перережет ей горло. Такому поддонку раз плюнуть это сделать. Пыталась унять дрожь в ногах и скрыть подступивший ужас. Глядя в его багровые глаза, которые казались спокойными, она понимала, что он является воплощением абсолютного зла.
Как вообще могла появиться мысль о том, что Акира может чувствовать что-то кроме ненависти ко всему живому. Он всегда поступает только так, как ему выгодно. Даже в стране жёлтых вод он вытащил её из реки, чтоб выбраться с помощью неё на землю. Каждый его шаг заранее продуман. Расчетливость, нечеловеческая хладнокровность и жестокость — вот это и есть Акира-Оу.
— Не нужно сверлить меня глазами, детка, — а в них столько искренней, чистой, как горная вода, ненависти.
Акира нагло ухмыльнулся. Теперь он доволен. Отстоял право быть собой, но пока рано останавливаться. Надо раз и навсегда выбить из её головы привычку видеть в нём слабака.
— Ты просто жалкая дурочка. Не удивительно, что мой брат бегал к тануки, на его месте я бы так же поступил, — очередной укол яда в её сердце. Сама виновата. Достала. — Мало того, что они по краше, так и мозгов у них изрядно больше. Не чета такому человечишке. Думаю и на чувства твои Томоэ ответил из жалости. Бедняга, мне аж жаль его, ведь у него и выбора то нет. Он же хранитель, вот и должен потакать прихотям своей хозяйки. Даже если его потом тошнит. Ни один ёкай в здравом уме не посмотрит на человека, особенно на такое жалкое, недоразвитое, бесполезное ничтожество, как ты.
А вот это слишком жестоко. Уничтожил всё её достоинство за минуту. Сравнял с землей. Ударил в самое сердце так, что боль расползлась по всему телу, сдавив грудь. Нанами сжала кулачки. Пообещала не плакать. Только не перед таким, как Акира. Одна предательская слеза всё же вырвалась на волю, плавно скатившись по щеке, и упав на его руку, что покоилась на шее.
Маленькая солёная капелька, будто обожгла кожу демона. Ослабив хватку, он посмотрел на богиню. Возможность двигаться вновь была ей предоставлена, но она так и стояла, вжавшись в дерево.
— Ненавидишь меня? — спросил почти шёпотом, приблизив своё лицо и поставив руки по бокам от её головы.
— Мне не хватит никаких слов, чтоб описать на сколько сильно, — голос полон презрения и злости.
Вот теперь всё на своих местах. Почему же нет радости. Почему не весело. Аккуратно, чтоб не спугнуть, он потянулся рукой и стёр след от недавней слезы. Никакой грубости. Сплошная нежность. Тёплая рука на щеке. Такое трепетное, осторожное касание. Чуть склонив голову на бок, он смотрит на девушку. Внимательно рассматривает её удивленное лицо. Будто хочет запомнить. Она чувствует его вишневое дыхание на своих губах. От этого бросает то в жар, то в холод.