Очень приятно, Демон!
Шрифт:
— Ты на кого рот открыл, жалкая мразь?!!! — кричал в ответ Акира.
— Кирихито-доно!
Шикигами еле успел оттолкнуть господина от летящего меча. Ему пришлось пожертвовать своей рукой ради его спасения.
— Господин, прошу, уходите.
— Отойди от меня!!! — не унимался демон.
— В этом теле вы ему не соперник. Умоляю вас.
Наконец, понемногу стало доходить, что лис превратит его в кашу. Делать нечего. Уходить необходимо. Ятори уже тащит его подальше от этого места, оставив Кикуити лису на растерзание.
======
В тот день произошло ещё много странных событий. Но все были спасены, а украденное, возвращено. Отдых закончился. Пришло время вернуться домой.
Нанами чувствовала себя виноватой перед Томоэ. Лис снова спас её. В очередной раз она заставила его сердце мучиться от волнения. Всех спасать — непростая задача. Творить добро не легко. Всегда нужно жертвовать чем-то. И Нанами приходилось жертвовать спокойствием Томоэ. Самого дорогого. Бесценного. Бесконечно близкого и родного.
Хотелось пересмотреть приоритеты. Сколько можно причинять ему боль. Кто его будет спасать? А Томоэ всегда пытался быть сильным. Лишь тогда, когда нашёл её на полу, его голос дрожал от переживаний и боли. Боли, которую она ему причинила.
Впереди предстоял непростой разговор. Нужно было рассказать Томоэ, что произошло на Окинаве. О поцелуе с Кирихито, хоть он и не был таковым.
Сидя на ступеньках храма, Томоэ и Нанами вдвоем любовались закатом. Лицо лиса было задумчивым и от того казалось грустным. Нанами же было спокойно в его тёплых объятьях. Она крепче сжимала его руку в своей ладошке, и от этого на лице хранителя временами появлялась самодовольная ухмылка.
— Томоэ, — неуверенно начала Нанами.
— Ммм, — промычал лис, не отрывая взгляд от заходящего солнца, поглаживая богиню по волосам.
— Мне нужно сказать кое-что.
Демон перестал её гладить и развернул к себе лицом. Его фиолетовые глаза заблестели. И довести начатое до конца стало ещё сложнее.
— Томоэ. Тогда в доме, когда ты нашёл меня… — Нанами опустила взор.
— Он тебя касался? — чуть ли не прорычал Томоэ сквозь зубы.
— Только поцеловал.
Лис притих. Его милые пушистые ушки поникли. Расстроился. Злится. Конечно злится. Хвост, и тот задёргался.
— Не важно. Главное он не убил тебя. Пожалуй, этого я не смог бы пережить.
Нанами крепко обхватила его шею своими хрупкими ручками. Прижала Томоэ к сердцу так сильно, как могла. Пыталась унять лаской его внутреннюю тревогу.
— Все хорошо, Нанами. Я знаю, как забирают божественную энергию.
— Так ты знал? — удивленно спросила Нанами, оторвавшись от лиса.
— Конечно. Это ты совсем глупенькая, но у меня мозги варят. Плюс — многовековой опыт.
Прежний Томоэ. Вновь указывает на её недостатки. Но невозможно на него злиться. Пусть несовершенна. Но зато он любит это несовершенство. И это главное. Важнее ничего не может быть.
— Всё же, как только я его встречу, — мило улыбнулся Томоэ, — то размажу этого гадёныша, как рисовую лепёшку, — уже не сдерживаясь
Вокруг лиса засветилась тёмная аура. Он был не на шутку зол. Нанами подняла руку любимого лиса к губам, и нежно поцеловала его запястье.
— Прошу, прости меня, — расстроено сказала Богиня, уткнувшись носом в грудь лиса.
— Пойдём, — он поднялся сам и рывком поднял за собой Нанами. Крепко сжав её руку, он потащил богиню в храм.
На кухне никого не было. Томоэ раскрыл один из ящиков и достал из него небольшую бутылочку.
— Курама дал мне это, — он слегка потряс содержимое бутылки. — Теперь мы можем быть вместе. Я смогу стать человеком.
— Но Томоэ… ты же не хочешь этого. Тебе нравится быть ёкаем.
— Ради тебя, я готов, — без лишних раздумий ответил он.
— Нет. Разве я могу позволить…
— Молчи, Нанами, — прервал её Томоэ. — Я сам буду решать, как мне поступать.
И в этом весь он. Не остановить. Не переубедить. Упрямый. До жути самоуверенный. А если что-то решил, так никого не станет слушать, кроме себя. Даже близкий друг Микаге-сан не мог повлиять.
Не слушая причитания Нанами, лис опрокинул в себя содержимое бутылки, без лишних колебаний. Лучше прожить жизнь и умереть рядом с любимой, чем познать вечность без неё. Но всё прошло не так гладко, как рассчитывал Томоэ.
Мидзуки примчался, как только услышал крики Нанами, он был в сопровождении духовичков. А за ними в кухню ввалился уже изрядно захмелевший Микаге.
— Нанами-тян, что случилось? Что это за дворнягу ты на руках держишь? — змей потянул к пушистику руку.
Злобный лисий оскал заставил Мидзуки отойти на шаг.
— Томоэ-кун, это ты? — Мидзуки покатился по полу от смеха. — Надо же, никогда бы не подумал, что ты можешь быть таким милашкой. Морда как у плюшевого мишки, — не унимался змей.
Томоэ вырвался из рук Нанами и вцепился змею в горло, от чего тот стал кричать и в панике размахивать руками.
— Томоэ! — перепугалась девушка и кинулась на помощь лису….
Хотя в помощи больше нуждался змей.
Нанами очень огорчилась, когда Томоэ не дался ей в руки и отошёл к Микаге. Тот бережно поднял его на руки и щекой потёрся об мордочку.
— Не волнуйся, Томоэ. Мы всё исправим, — с бесконечной добротой в голосе сказал он. — Нанами, тебе пока лучше не трогать его какое-то время. Томоэ не нравится, что ты видишь его таким.
— Ещё бы, — вмешался Мидзуки, всё ещё придерживая рукой расцарапанное горло. — Если бы моя хозяйка увидела меня в образе блохастой, плохо пахнущей, лисички, я бы и сам концы отдал.
И всё понеслось по новой. На этот раз змей уворачивался как мог от разъярённого Томоэ, который вцепился в него мёртвой хваткой. Нанами бегала по кухне от одного к другому, причитая, и пыталась их разнять. Котэцу сотрясался от рыданий, переживая за Мидзуки. Оникири метался по кухне вслед за Нанами. И только Микаге мирно улыбался, глядя на всё происходящее безумие.