Очень приятно, Демон!

Oren_i_shi

— Прошу не сердись на нее Кири...

— Заткнулась нахрен!!! — его крик был слишком оглушающим, и обе девушки содрогнулись. Больше напугал летящий прямо в Каяко сюрикен*. Испуганная брюнетка зажмурилась, но звездочка ударилось в стену, с боку от нее, не причинив вреда. Обычное предупреждение — Даже не пикай, я не с тобой говорил, — глаза Акиры, вспыхнули алым огнем, но он уже не кричал. В этом не было надобности после того, что он проделал.

Каяко прижалась к стене всем телом и прикрыла трясущейся рукой, рот. Желание вмешаться рассыпалось пополам. В конце концов если Нанами

надоело жить, пусть продолжает в том же духе.

— Да ты просто, хам и садист! — не унимается богиня, возмутившись его поведением до предела. А главное угрозами — Пользуешься тем, что она не может тебе ответить? Говоришь о манерах, а ведешь себя как невоспитанный отморозок! Ты знаешь, сколько она из-за тебя страдала? Почему ты так поступаешь с ней? Если нет чувств скажи, помягче и оставь девочку в покое! Зачем издеваться?!!!

— Ты не будешь мне указывать, жалкая мразь, как мне обращаться со своими вещами. Усекла! И я предупреждаю тебя в последний раз, на счет твоего длинного языка. Иначе клянусь, Нанами, я вырву его нахрен!!! Поняла?! — он грубо взял ее за локоть и трухнул, чтоб до нее дуры дошло уже, что с ним так нельзя.

Богиня испугалась. Вздрогнула всем телом, не столько от ужаса, сколько от звука своего имени из его уст. Вжавшаяся в стену Каяко, тут же распахнула глаза. Почему Акира так близко к богине. Сжимает ее локоть крепко. Зовет по имени. Но главное не заходит дальше своих угроз. Ей бы он не простил и одну сотую того, что творит Нанами. Почему же он терпет ее. Из-за Томоэ? Не хочет снова убить его любимую? Да видимо причина в этом.

— Отпусти, — Нанами вырывается.

Его прикосновения и близость не пугают, но обжигают душу, заставляя желать большего. Поэтому Акира позволил ей это сделать. Иначе в порыве злости, отключит контроль над собой и возьмет Нанами, прямо в присутствии Каяко, на этом чертовом, усыпанном книгами, столе. Слишком сильно по ней скучал. До безумия. До черных точек перед глазами. Сам же себя за это проклял. И сейчас он держится из последних сил.

— Поговорим спокойно, Кирихито — все же слова демона и особенно угрозы, сыграли нужную роль.

— Говори и убирайся, пока я добрый!

« Добрый?! Проклятый демон, ты не знаешь, что значит это слово. Сжал мою руку. Он такой сильный и рука горячая... Почти прижал к своей обнаженной груди... теплой и гладкой, как шелк... Блин нет!... Он обидел Каяко! О чем я только думаю. Рядом с ним одни пошлости на уме... Демон!»

— Ты обидел эту девушку не заслуженно. Прекрати издеваться над ней.

— Ты что ее адвокат? Каяко не жалуется — он взглянул на брюнетку — Правда, Каяко?

— Да Кирихито. Все хорошо. Прости...

— Молчи, Каяко. — Нанами повернулась к ней. Злится на безвольную девушку — Сколько еще ты намерена терпеть такое скотское обращение? Ты человек, а не животное.

— А может она животное? — ехидно подметил Акира — Преданная мне дворняга.

— Как тебе не стыдно? Кирихито? — вновь закипает Нанами. — Ты что вообще не понимаешь, как унижаешь ее? Что ты себе позволяешь? Неужели в тебе нет элементарной жалости?

— Жалость? — улыбнулся он, обнажив белоснежные зубы — Нет. Не слышал. — покачал головой в разные стороны.

— Ты

просто самодовольный, высокомерный чурбан! Сколько еще она будет страдать из-за тебя? Сколько еще боли ты намерен ей причинить? Вместо того чтоб извинится и постараться облегчить ее страдания ты ведешь себя, как бессовестный!

— Вот как? — Акира переменился в лице. « Держись богиня, тебе же будет хуже ». Кажется Нанами поняла это, по недоброму взгляду, который он старался прикрыть хитрой улыбкой — Что ж, наверно ты права.

Оглушил.

Каяко чуть в обморок не упала. Благо сзади, стена подпирала. Нанами опустил скрещенные до этого на груди руки, плетьми вдоль тела.

— Чего? — удивленно спросила богиня. « Что еще задумал этот мерзавец ».

— Конечно с извинениями, ты загнула. Лучше убью вас обеих, чем стану это делать. Но в одном все-таки, смогу помочь. Например, облегчить ее страдания.

« Вот так! Поиграем... Держись дура. Все будем по моим правилам, потому что я так хочу! И я здесь решаю. »

— Кирихито, о чем ты? — Нанами прищурилась, будто это поможет разгадать, что творится в его злобной голове.

— Каяко, — демон повернулся к ошеломленной девушке и протянул ей руку — Иди ко мне — сладким тоном сказал он.

Сердце Нанами, за одну секунду успело упасть в пятки и дойти обратно, остановившись где-то между горлом.

« Что за хрень он творит? Что задумал этот дурашка?»

Но Акира как раз очень умный. А уж в хитрости, даже Мамору-ногами с ним не тягаться. Потому что решил ударить невидимым оружием, по самому больному. По сердцу, Нанами. Ведь у него отличная память, и от того прекрасно помнит, как она ревновала его к ней. Правда в тот раз Нанами была одержима из-за яда. Вот и проверить ее реакцию на свежую голову, ничем не одурманенную.

Каяко не заставила себя долго ждать. Послушно подошла к предмету, своего бесконечного обожания и поклонения. Вложила свою ручку в его крепкую, горячую ладонь, не отрывая влюбленных, голубых глаз.

Резко демон притянул девушку к себе, развернувшись боком к ошарашенной Нанами. Убрал локон черных волос, что падал на лицо голубоглазки. Приобняв за тонкую талию, впился страстным поцелуем. В действительности Акире, просто не терпелось покончить с брюнеткой. Целовать ее было омерзительно и от того, он решил сделать это по-быстрому. Но Нанами поняла всю картину по своему. Решила, что в этот поцелуй, он вложил всю свою демоническую страсть и желание.

Стоя в шаге от них, Нанами наблюдала, как Каяко томно выдохнула, и крепче прижалась к его губам. До этого момента богиня была уверенна – жестокость и насилие ей несвойственны. Но сейчас, когда видит их вдвоем, хочется наброситься и убить обоих. Особенно демона, который за секунду разорвал душу на куски, а сердце... просто растоптал.

Нанами хотелось испариться, исчезнуть, пропасть, никогда не рождаться. Чтобы только не видеть, как он сливается в поцелуе с другой. Ощущение, что в нее выстрелили из дробовика, оставив в груди огромную, черную дыру. Даже к Томоэ, она никогда не чувствовала подобного. Обиду и боль — конечно. Но не желание загрызть его и соперницу собственными зубами, как хищная пантера.