Очень смертельное оружие
Шрифт:
– Что, так плохо? – упавшим голосом поинтересовалась я.
– Сами посмотрите.
Редактор протянула мне книгу. Я недоверчиво уставилась на обложку.
Действие романа разворачивалось на территории Франции, Италии и княжества Монако, а герои были более чем типичными представителями белой расы.
На обложке же были изображены две красивые полногубые негритянки. Голову одной из них украшала золотая корона.
– Но это же негритянки, – недоуменно сказала я. – А у меня в книге нет ни одного негра.
– Я знаю, – вздохнула редактор. – Художник должен был изобразить принцессу Монако на высокогорном курорте. Но он перепутал Монако с Марокко –
– Ничего, зато обложка получилась красивая, – стараясь выглядеть мужественно, произнесла я.
Я не стала уточнять, что даже принцесса Марокко при всем желании не могла бы оказаться негритянкой, поскольку в Северной Африке попросту нет негров. То есть они, конечно, могут туда случайно забрести или даже там поселиться, но коренные жители Марокко имеют намного более светлую кожу и арабские черты лица. Марокканцев было практически невозможно отличить от живущих в Андалузии испанцев. Но в конце концов, какая для русского человека разница, где находится княжество Монако – во Франции, в Австралии или в Новой Зеландии. Заграница, она ведь и в Африке заграница.
На улице я понемногу стала отходить от первоначального шока и даже начала видеть в случившемся положительную сторону. Главное, обложка получилась красивая, и вообще нечто подобное не каждый день случается. Я представила, как будут хохотать мои друзья, особенно в Испании, когда я расскажу им, что одно из крупнейших российских издательств превратило Стефанию де Монако в негритянку. Это действительно было круто.
По опыту зная, что лучшее средство от пережитого стресса – это побаловать себя чем-либо приятным, я решила зайти в расположенный недалеко от издательства магазин «Брахмапутра» и купить новые сорта эфирных масел для ванн и массажа.
Поглощенная размышлениями о национальной и расовой принадлежности принцессы Монако, я позабыла об оттягивающей плечо сумке, о своих дурных предчувствиях и автоматически заворачивала на нужные улицы, ничего не замечая вокруг.
Мое воображение, как всегда, не в меру разыгралось, и неожиданно меня начал беспокоить вопрос, как отреагировала бы принцесса Стефания, узнав, что ее превратили в негритянку. Конечно, это было почти невероятно, но чисто гипотетически. Она ведь могла воспринять это, как личное оскорбление. А вдруг она подала бы на меня в суд? Хотя я-то тут при чем? За обложку ведь отвечает издательство. Сообразив, что нести ответственность за содеянное придется не мне, я немного успокоилась.
Скрип тормозов, раздавшийся, как мне показалось, одновременно со всех сторон, застал меня врасплох. Подпрыгнув на месте от ужаса, я дико огляделась вокруг, зафиксировав взглядом совершенно невероятную картину. Из подворотни, выезжая на проезжую часть, прямо у меня перед носом вырулил джип, и почти мгновенно ему с двух сторон перекрыли дорогу две черные иномарки. Джип попытался дать задний ход, но за ним затормозил еще один автомобиль, закрывая путь к отступлению.
Не успев сообразить, что к чему, я торчала, как столб, точно в центре треугольника, образованного джипом и двумя иномарками, а тем временем из них, не обращая на меня ни малейшего внимания, быстро и профессионально вываливались и занимали позиции вооруженные мужчины в бронежилетах. Я никогда не страдала замедленной реакцией, но тут, занятая мыслями о проклятой обложке, потеряла несколько драгоценных секунд, за которые я еще могла проскочить между автомобилями. Когда загрохотали первые выстрелы,
Единственное, что мне оставалось, – это распластаться на земле, что я, естественно, и сделала. Как всегда бывало в случае опасности, мои эмоции полностью отключились. Резкий выброс адреналина в подобных ситуациях обычно приводил меня в особое почти эйфорическое состояние, в котором я, как ни странно, начинала действовать и соображать намного быстрее и лучше, чем обычно.
Впрочем, термин «соображать» был не совсем правильным. Мыслей как таковых не было, скорее включался некий инстинктивный автопилот. Вот и сейчас я действовала быстро и четко, ощущая, что я не должна и не могу ошибиться. Раз интуиция заставила меня ни с того ни с сего прихватить с собой нафаршированные Витюней яйца, та же самая интуиция позволит мне выкрутиться. Лишь бы братки не начали бросаться гранатами.
Пассажиры джипа сориентировались в ситуации гораздо быстрее меня и, прежде чем автоматные очереди прошили лобовое и заднее стекла, упали на сиденья. Выставив наружу стволы автоматов, они открыли ответный огонь, шквальностью компенсирующий отсутствие прицельности.
В пылу перестрелки никто, естественно, не обращал внимания на меня, хотя если бы мужики не были настолько заняты друг другом, их взору представилась бы достаточно неординарная картина.
Только представьте себе: лежащая ничком на земле под ураганным автоматным огнем женщина вынимает из элегантной дамской сумочки пластмассовый футляр для яиц, открывает его, прячет сумочку под куртку, а затем начинает быстро и методично перекладывать яйца в левый рукав. Наверняка они бы решили, что с перепугу у бедняги окончательно поехала крыша.
Если бы я действительно была способна соображать, мне бы и в голову не пришло выполнить подобный финт, но под дурманящим воздействием адреналина мне уже как пьяному море было по колено. Прикинув, что убегать, пригнувшись или на четвереньках, я не могу, рискуя попасть под пули, а перемещаться, перекатываясь вокруг своей оси, намного быстрее, чем уходить ползком, я решила стремительно прокатиться колбаской через проход между двумя машинами нападавших, одновременно разбрасывая из рукава начиненные взрывчатой смесью яйца.
Ситуацию усугубляло то, что взрывать яйца я должна была в трех направлениях от себя, чтобы ослепить всех стрелков одновременно, то есть я неминуемо сама оказалась бы под их воздействием. Это означало, что я должна была перекатываться с закрытыми глазами и на задержке дыхания.
Впоследствии я так и не смогла в подробностях вспомнить, как я, прикрыв глаза, чтобы меня не ослепила вспышка, левой рукой швырнула два яйца под колеса джипу, а правой – в два других автомобиля. Воспользовавшись секундным замешательством стрелявших, я стремительно покатилась к проходу, с ловкостью фокусника извлекая оставшиеся яйца из рукава и расшвыривая их вокруг себя.
Звуки выстрелов смешались с невероятным грохотом, щекотанием в носу и невыносимой вонью, которую я ощущала, даже не дыша. Ничего не видя вокруг себя, я катилась вперед через пылевую и дымовую завесу. Только ударившись о кромку тротуара, я поняла, что выбралась наконец из рокового треугольника. Ползком я взобралась на тротуар, слегка приоткрыла глаза и сквозь слезы различила впереди очертания двери подъезда. Молясь о том, чтобы на ней не оказалось кодового замка, я, обдирая локти, вползла на ступеньки, приоткрыла дверь и, все еще не веря в спасение, ввалилась внутрь.