Очень тихий городок
Шрифт:
– Ты как, нормально? – заботливо спросила Света.
Рудик молча кивнул, поправил сбившуюся бейсболку на голове.
– Я тебе говорил, Дикарь – реальный придурок, – заметил Ромка, глядя вслед спокойно удалявшемуся по коридору Олегу. Потом посмотрел на других ребят, несущихся мимо с оголтелыми криками, глубокомысленно добавил: – Впрочем, как и все остальные в этой долбаной школе.
На большой перемене Олег Дикий пришёл в просторный школьный буфет (гордость Погребного!) с небольшим опозданием: пришлось задержаться
Олег нахмурился. За одним из столов сидели Света Коновалова, братья Асланяны, чёртов инвалид Рудик и, самое неприятное, Алина.
Мало того, Алина помогала уроду, в данный момент разрезала ему сосиску.
Может, она его ещё с ложечки кормить будет?
Или грудь ему даст?
А может, отсосёт у него по доброте душевной?..
Олег почувствовал, как от этой картины подкатывает к горлу, невольно сжал кулаки.
Алина заметила его появление. Повернула голову, махнула рукой, приглашая сесть рядом.
Но это было уже слишком.
Не пошла бы она!..
Пусть сама возится с этим уродом!
Олег взял поднос с едой и, игнорируя удивлённый взгляд Алины, демонстративно уселся за другой стол. Тут ели Ромка, Павло Горошевич, Таня с Тамарой и, само собой, Саня Колосков, старавшийся тусоваться рядом.
– Я смотрю, Трушина себе нового пацана нашла, – ехидно заметил Павло, как только Олег уселся.
– А чё, классный пацан, – заржал Ромка. – Главное, со своим транспортом. Подвезти может, если что.
При этом посматривал на Олега, всё это говорилось ради него.
Тот не выдержал, нагнулся к Ромке, сказал вполголоса:
– А мне насрать на неё теперь. Я ей вчера засадил по самые помидоры!
– Да ты чё! – восхищённо ахнул Ромка. – Нехило! – Но тут же отодвинулся: у Олега неприятно пахло изо рта. – Ну ты герой, Дикарь! – сказал он с безопасного расстояния. – Наконец-то! И года не прошло! Поздравляю! – Потом повернулся, с ехидцей оглядел Алину. – Ну и как прокатило?
– Нормалёк, – небрежно бросил Олег, засовывая в рот кусок курицы. – Карасём по стене ходила.
Он невольно глянул в сторону Алины.
Та неожиданно поняла, о чём они говорят, отвела блеснувшие ненавистью глаза, ткнула вилкой в макароны по-флотски с такой силой, что зубья погнулись.
– Я чуть не обоссалась сегодня из-за этого Рудика-хуюдика, – откровенничала тем временем Таня Родина. – Весь выход забил своим креслом мудацким. Задолбал, честное слово! Он к тому же ещё и живёт напротив, прямо через дорогу эта их сраная «Котлетная». Вот ужастик, да? Ночью приснится – испугаешься!
Все сочувственно слушали. И правда,
– Может, вам переехать оттуда? – не без ехидства спросила Тамара. – Раз такие дела, а, Танюсик?
Тане шутка не понравилась.
– Нет уж, пусть инвалид сваливает! – пробурчала она.
Павло же тем временем пытался поймать взгляд Светы Коноваловой, разговор Олега и Ромки сильно его вдохновил. Чего он теряется, в самом деле? Только дурью мается.
Действовать надо!
Так, как Дикарь! Чтоб потом можно было бы так же небрежно бросить: «Я ей засадил вчера по самые помидоры!»
Араму Асланяну не понравился пристальный взгляд Горошевича. Он решил, что Павло уставился на него, и отреагировал мгновенно.
– Ты чё пялишься? – с вызовом спросил он.
Говорил с заметным армянским акцентом.
Павло недоумённо посмотрел на Арама, не сразу понял, что тот хочет.
– Чего-о? – протянул он.
– Я спрашиваю, на чё ты пялишься, козёл?
На этот раз до Павло дошло. Он отвернулся, продолжил есть, раздумывал, стоит ли заводиться здесь, в буфете. Асланянов Павло не боялся, был уверен, что справится с обоими, но лишняя драка в школе не нужна, и так проблем хватает, лучше дождаться более подходящей ситуации.
– Остынь, – лениво отозвался он, – не парься. Не на твою чёрную жопу любуюсь, это уж точно!
Арам в бешенстве переглянулся со своим братом Геворком.
– Кочумай, – сказала ему Алина, – не бери в голову. Он думает, раз качок, так всё может. Он своё рано или поздно получит. На вот лучше, траванись!
Достала пузырёк, вытряхнула на ладонь несколько таблеток. Братья взяли по одной, она подумала, протянула раскрытую ладонь Рудику:
– Бери.
– Что это? – спросил он.
– Колёса, – спокойно ответила Алина. – Бери, не стремайся, по кайфу будет.
Рудик покачал головой:
– Спасибо, я не хочу.
Алина подозрительно взглянула на него, сунула в рот сразу две таблетки. Может, и прав Дикарь, мутноватый какой-то парень этот инвалид. Что он там себе думает, на что таращится из-под своих тёмных очков, никому не известно.
Прямо сыч лесной!
Вроде как ни в чём не участвует, сидит тихо, а по ходу всё сечёт, ничего не пропускает…
Тем временем за соседним столом Саня Колосков собрался с духом, предпринял очередную атаку на Тамару Станкевич:
– С-слушай, Т-тамар, ты ч-ч-чего д-делаешь в в-выходные? М-м-может, т-тусанёмся у оз-зера?
– Да охренела я уже от этой вашей тусовки, – небрежно отвечала Тамара. – И вообще у меня другие планы были…
Саня растерялся. Его неприятно резануло слово вашей. Оно словно ставило его на место, вровень со всеми остальными.