Очень тихий городок
Шрифт:
Тот волчком вертелся на полу, прикрывая бритую голову.
Восхищённо следившая за дракой Тамара услышала чьи-то торопливые шаги, оглянулась. Подбежал Андрей Степанович Лаптев, сильным рывком отшвырнул Олега, поставил на ноги Саню.
Лицо у избитого превратилось в сплошное месиво. Он тяжело, порывисто дышал, не мог произнести ни слова.
Олег тоже был весь в крови, даже рубашка оказалась залита кровью. Один рукав почти оторвался, болтался на маленьком отрезке ткани. Он рванул его, оторвал окончательно,
– Дикий, иди умойся! – приказал Лаптев.
– Он первый начал! – разбитыми губами проговорил Олег. – Я к нему не приставал!
– Иди, тебе говорят! – прикрикнул тренер. – Ты бы лучше на поле так выступал.
Саня нагнулся, выплюнул окровавленный зуб. Злобно повернулся к Олегу:
– Эт-т-о ещ-щё н-не к-конец!
Тамара подошла поближе, спросила невинным голосом:
– Чего ты хочешь, Саня? Ну чего ты завёлся?
– Я? – в бешенстве зыркнул глазами Колосков. – Ему ч-ч-ч-его, уже Ал-лины м-м-ало, д-да?
Тамара пожала плечами. Подумала про себя, что Саня с разбитой мордой и бешеными глазами выглядит сейчас очень даже интересно.
– Пусть тебя это не колышит, придурок! – проревел в ответ Олег. – И не зыркай тут на меня, а то я тебе глаз на жопу натяну! Идём, Тамара!
Он взял её за руку, она с удовольствием подчинилась:
– Пойдём, Олежек, я тебя умою!
Они пошли по коридору.
Это ещё больше взбесило Саню, он рванулся за ними, Лаптев еле успел перехватить его.
– С-сука! – выкатив глаза, орал им вслед Саня. – Коз-зёл упп-пакованный! Я теб-бя ещё сд-делаю!!!
Олег оглянулся, передразнил его.
Саня взвизгнул в истерике, забился в сильных руках тренера.
– Дикий! – на весь коридор закричал Лаптев. – Немедленно уходи! Иди, иди, не оглядывайся! И попробуй мне не появиться сегодня на тренировке! А ты, Колосков, пойдёшь со мной!
И, не отпуская Саню, потащил его в сторону лестницы.
Коридор окончательно опустел.
Рудик, наблюдавший всю эту красочную сцену, повернулся и выехал из дверей на залитую солнцем площадку.
7. Сумерки
На Приозёрск опустились сумерки. Дневное очарование ушло, городок наполнился таинственными тенями, серым маревом, тихими шорохами. С озера потянуло сыростью, бледный электрический свет стал то и дело вспыхивать в тёмных окнах.
Световая полоса пролегла и под гаражной дверью в доме Колосковых на улице Константина Скуратова, названной по имени когда-то родившегося в Приозёрске Героя Советского Союза. Что именно совершил Скуратов и когда, приозерчане толком не знали, никого это особо не заботило.
Гараж же Саня давным-давно переоборудовал в собственную студию, которая стала самым его любимым местом во всём доме. Разместил тут старый
Родители в очередной приезд повозмущались экспроприацией гаража, но в конце концов махнули рукой, Сане они ни в чём не отказывали. Тем более что в Приозёрске бывали редкими наездами, главным образом мотались по ближнему зарубежью, занимались бизнесом, о котором он имел весьма смутное понятие.
Саня сидел на диване, хмурый, раздражённый. Забинтованной рукой брал из миски лёд, прикладывал к разбитой, распухшей физиономии.
С улицы донёсся приближающийся звук мотоцикла, затих у самого гаража. В дверь кто-то постучал.
– Открыто! – крикнул Саня.
Одетая в чёрную куртку и кожаные штаны, вошла Алина Трушина, сняла шлем, беспокойно взглянула на Саню. Зрачки были сильно расширены, сама бледная, на верхней губе капельки пота.
– Привет!
Саня молча кивнул, отвёл глаза.
– Кто кого коцал, Санёк? Только без прогона!
Саня всё так же безмолвно пожал плечами, говорить был явно не расположен.
Алина нервно качнулась на каблуках, закусила губу. Была явно в сильно заведённом состоянии.
Саня это почувствовал, примиряюще предложил:
– К-курить б-будешь?
– Ты мне непонятки не гни! – разозлилась Алина. – Не хочу я курить! Я хочу знать, с чего у вас началось!
– У к-козла своего сп-проси! – огрызнулся Саня.
– Не напрягайся, я уже спросила.
Он вопросительно покосился на неё:
– Н-ну?
Она резко мотнула коротко стриженной головой:
– А ни хрена. Молчит. Не мечи икру, говорит. Говорит, я ему кайфолом устраиваю своими вопросами. А я чую, что-то не то… – Алина подошла поближе, тихим голосом попросила: – Чё было-то, Сань? Ну, колись!
Саня криво усмехнулся разбитыми губами:
– Н-ничё! С Т-т-тамаркой сосался, б-больше н-ничё. Я их засёк!
Голова у Алины мелко затряслась. Она была на грани истерики, еле сдерживалась.
– Я так и знала, – стуча зубами, как от озноба, заговорила она. – Вот блядун! А эту сучару я урою! Убью её! Сучка!
Алина повернулась к двери.
Саня тут же вскочил, преградил ей путь:
– Т-тамару не т-трогай! Она не п-при чём!
– Да пошёл ты!
Она сильно толкнула его, освобождая себе дорогу.
Саня пошатнулся, крепко схватил её за руку:
– П-п-прекрати! Я с н-ней с-сам разберусь! И с Дикарём т-тоже! Он мне з-зуб выбил! Вон!
Он отпустил её руку, открыл рот, ткнул пальцем в зиявшую в верхней челюсти дырку от выбитого зуба.