Очередной Паркер
Шрифт:
– У аппарата. – поднял я трубку, уже примерно зная, что будет дальше
– Паркер! Какого чёрта тебя вчера не было в лаборатории?! Ты ещё и недели не проработал, а у тебя уже прогул! – Как я и говорил, я ожидал чего-то подобного… Во всяком случае, я знал, что в трубку сейчас будут орать и поэтому отнёс её подальше от уха. Динамик у телефона был не очень сильным, но повышенный голос Курта отчётливо услышала даже проснувшаяся от звонка Гвен.
– Ну, я был немного не в состоянии ходить вчера, но я уже лечу на своё рабочее место! Не извольте беспокоиться! – Мне и в самом деле придётся лететь, чтобы не опоздать. Особенно утром, когда придётся преодолевать всё расстояние от больницы
– Чтоб через десять минут был на рабочем месте! И прихвати свою боевую блондинку – вы мне оба понадобитесь! – Со стороны Гвен пришёл обиженный хмык. Она очень не любит, когда её называют блондинкой, но Коннорсу (и мне) она ничего противопоставить не может, чем мы с ним на пару и пользуемся.
После этого разговор был окончен – на противоположном конце просто бросили трубку. Положив телефон в карман, я оглянулся посмотреть не оглянулась ли она, посмотреть не оглянулся ли я и увидел Гвен, стоящую у раковины и по быстрому наводящую марафет. Справилась она с этим очень быстро (прямо олимпийский рекорд) и через тридцать секунд, я уже умывался.
– Питер, ты точно в порядке? – А я всё думал, когда она спросит…
– Конечно, а что? – Она стояла позади меня, так что я не видел её лица, а соответственно и реакции на мои слова.
– Просто, когда тебя погрузили на скорую ты был в критическом состоянии, а когда уже тебя довезли, то твоей жизни ничто не угрожало. Плюс врачи сказали, что ты пробудешь без сознания, как минимум, пару дней, после чего ещё долго будешь восстанавливаться. – «Как?», вопрос, который она не произнесла в слух, но интонации были куда как красноречивые.
– Ты знаешь этих врачей, им лишь бы денег побольше срубить. Но я заверяю тебя, что всё со мной в порядке! – Дальше уже было не до разговоров, так как тратилось драгоценное для нас время, а мне ещё и выписку оформить надо.
Конечно, за десять минут мы ни за что не успеем, но вот если опоздаем больше чем на тридцать, то начальник нас оставит на ночное дежурство. Там даже похалявить (поспать) не удастся, сразу по камерам определит и оставит тебя ещё на пару дежурств.
Гвен я отправил вперёд, а сам пошёл оформлять выписку. Повезло, что моего лечащего врача не было на месте, так что после беглого осмотра другого врача я был благополучно выписан. Минус ещё пять минут.
Гвен не ушла далеко и догнав её, я понял, что сегодня мы всё-таки опоздаем. Ночного дежурства сегодня не избежать.
– Ц-ц-ц, опоздали-таки – это не хорошо. Вот как мы поступим – мисс Стейси, вы у нас образцовый сотрудник, так что на первый раз опоздание и вчерашний прогул прощается, а тебе Паркер! Назначаю два дежурства вне очереди! – встретил нас в лаборатории Коннорс.
– Что?! Почему два-то? – Моему возмущению не было предела
– Ты вчера не пришёл? Не пришёл. Сегодня опоздал? Опоздал. Какие вопросы-то? –
– А такие! Вчера я был без сознания и лежал в больнице! Причина-то уважительная! – Он немного поразглядывал меня размахивающего больничным листом, а потом кивнул своим мыслям, придя к какому-то выводу.
– Что ж, причина и вправду уважительная, но дежурить ты всё равно два дня будешь! Первый день – за свой опоздание, а второй день будешь отдуваться за свою девушку. Я всё сказал! – Ах ты су… не хороший человек.
Я не понимаю, он что, за что-то на мне отыгрывается? Что я ему такого сделал? Лишнего не говорил, не оскорблял – ничего. Даже не возмущался открыто, что он, зараза ленивая, на нас интернов своих спихнул, а он такое вытворяет!
Впрочем, на моё возмущение
– Сегодня, мы будем работать втроём. Мне нужен свежий взгляд, так сказать, со стороны. В одном из своих исследований я столкнулся с проблемой, которую не могу решить – это одна из причин, почему я сидел последнее время в лаборатории и оставил на вас интернов. – Другая причина мне и без слов ясна. Сильно развитый психосоматический признак исправности выработанного за годы эволюции механизма интуитивного распознавания бессмысленности выполняемой задачи, в простонародии Ленью именуемый.
– В общем, вот вам материалы исследований... – он передал мне толстенную папку с записями – ...изучите их сначала, а потом мы примемся за работу. – Убедившись, что мы всё поняли, он взял свой чемодан и свалил домой, редиска…
А материалы исследований были более чем мне интересны. Исследования по скрещиванию видов, в частности о прививании определённого генома одного вида другому. Интересными они были хотя бы потому, что касались непосредственно меня. А меня, честно говоря, с самого первого дня мучал один вопрос: А не превращусь ли я в безумного монстра? Я помню, как в каноне (которым можно смело подтираться, но некоторые факты всё же учитывать стоит) Питер превратился из человека-паука в паука-человека. Мне не очень хочется быть антропоморфным членистоногим, которому только дай что-нибудь покрушить или кого-нибудь поубивать. В общем, к этому вопросу я подошёл со всем усердием.
Весь день мы с Гвен сидели и изучали эти материалы. Как оказалось при минимуме активности я могу весь день не есть и при этом не испытывать какого-либо дискомфорта. Не знаю, то ли это мне передалось от пауков, взрослые особи которых могут без пищи обходиться от месяца до года, то ли последствия изменённого мутацией метаболизма. В любом случае, у Гвен таких особенностей не было, но тем не менее, она яростно уверяла меня, что есть не хочет. Но, когда желудок издал звук умирающего кита, её аргументы кончились и я отправил её на обед. Правда, самому пришлось идти с ней. В столовой мы просидели где-то полчаса обговаривая различные моменты в изучении выданных материалов. Там в основном была генетика, где мы оба были более чем подкованы, но у нас была несколько разная направленность знаний. Как следствие, то что было очевидным для меня пришлось объяснять Гвен, и наоборот. С сожалением, стоит отметить, что объясняла мне Гвен больше, чем я ей. Не критично, но моё мужское эго это немного потревожило.
После обеда Гвен отправилась «попудрить носик», а я отправился обратно в лабораторию. Пока ждал её, решил заглянуть в самый конец папки и узнать на чём же застопорилось исследование. Изучать материалы без Гвен смысла не было, так как пришлось бы её ждать, да и она не была бы в восторге поступи я так, так что я просто решил узнать, чем же кончается эта книга. А заканчивалась она не много ни мало, на алгоритме скорости распада.
Прим. Автора: Уравнение клеточной регенерации и умирания — «алгоритм скорости распада» – было создано специально для фильма, чтобы объяснить, каким образом человек может превратиться в гигантскую ящерицу. Конечно, такого уравнения в природе не существует, но оно основано на реальных математических выражениях — например, из закона смертности Гомпертца и труда «Теории надёжности столетия и долголетия». Эта информация приводится лишь для того, чтобы напомнить читателю о том, что это всего лишь фантастика и не стоит пытаться доказать невозможность того или иного изобретения, исследования и тому подобное. Не нужно этого делать хотя бы потому, что это будет мало кому интересно. Спасибо за внимание!